Макияж. Уход за волосами. Уход за кожей

Веселаго Ф. Очерк истории московского кадетского корпуса. Спб, 1852

1695 - начало кораблестроения в Воронеже «и отпраздновал крестины новорожденного флота взятием Азова и открытием для нашего флага двух морей: Азовского и Черного» С.3

1697 - Великое посольство, Голландия и Англия, «пополнил свои морские сведения всем, что мог изучить, в двух славных морских державах»

«В первые годы существования нашего флота, кроме самого государя, почти не было русских сведущих моряков, и все офицерские должности занимали нанятые иностранцы. Вероятно не представлялось только случая, или не находилось под рукой людей, способных привести в исполнение мысль царя об морском училище.

Наконец, в бытность свою в Лондоне (1698), государь приказал отыскать хорошего преподавателя математики и морских наук, и по этому приказанию, представили ему профессора Абердинского университета Фарварсона, который по приглашению государя решился вступить в Русскую службу».

Генри Фархварсон (1675-1739) приехал в Россию в возрасте 26 лет, он был преподавателем в одном из двух колледжей Абердина (Шотландия), в результате объединения которых позднее возник Абердинский университет. Вместе с ним приехали его ученики 15-летний Стефан Гвин (ум.1720) и 17-летний Ричард Грис. Последний решил в 1709 году вернуться в Англию, и был убит по дороге на родину разбойниками на Нарвском почтовом тракте.

Для нужд училища Сухарева башня достраивается: появляется третий ярус, в котором размещаются классные комнаты и рапирный зал, где ученики занимались фехтованием.

С западной стороны пристраивается деревянный амфитеатр, в котором хранится маскарадный кораблик «Миротворец».

С.6 Если верить преданию, то каменные Сретенские ворота «с шатром», начатые строиться в 1692 году, должны были походить на корабль с мачтою. Галереи второго яруса, представляли шханцы (верхнюю палубу корабля), восточная сторона, - корабельный нос, а западная - корму. По свидетельству надписи, сохранившейся на башне, строение ее кончено в 1695 году, но как из дел видно, что она еще достраивалась с 1698 по 1701 год, то может быть в это время и получила нынешний свой вид.

С.7 План учреждения школы составлял сам государь с Фарварсоном, и хотя главным и высшим предметом учения были морские науки, но вместе с тем предположено из этого, покуда единственного светского училища, выпускать молодых людей во все роды служб военные и гражданские, которые требовали некоторых научных сведений, или даже одного знания русской грамоты. Т.о., из Навигацкой школы выходили, кроме моряков, инженеры, артиллеристы, учителя в другие новые школы, геодезисты, архитекторы, гражданские чиновники, писаря, мастеровые и пр. Одним словом, из Навигацкой школы требовали способных служивых, почти для всех служб.

Леонтий Филиппович Магницкий (1669-1739) (сын крестьянина из Осташковской Патриаршей слободы), в 1700 году был пожалован Петром I именованием Магницкий и «учинен российскому благородному юношеству учитель математики». В указе об учреждении школы его фамилии нет, однако он уже в феврале 1701 годы был привлечен Оружейной палатой для написания учебника по арифметике. Об этом свидетельствует соответствующая "выпись": "Февраля в 1 день (1701 г.) взят в ведомость Оружейной палаты осташковец Леонтий Магницкий, которому велено ради народныя пользы издать чрез труд свой словенским диалектом книгу арифметику. А желает он имети при себе впомоществовании кадашевца Василия Киприанова ради скорого во издании книги совершения… ". Арифметика была издана в 1703 году и представляла собой законченный труд по математике, включавший в себя арифметику, тригонометрию, геометрию и основы навигации.

Полное название учебника: "Арифметика, сиречь наука числителная. С разных диалектов на славенский язык преведеная, и во едино собрана, и на две книги разделена". Книга представляет собой довольно большой том, насчитывает 662 стр., набрана кириллицей, украшена гравюрами, текст иллюстрирован рисунками и чертежами, используются стихотворные вставки. В нижней части титульного листа указан составитель: "Сочинися сия книга чрез труды Леонтиа Магницкаго". На обороте титульного листа зашифровано акростихом "Правил Теодор Поликарпов" участие в работе над книгой управляющего Московским Печатным двором Ф.П.Поликарпова-Орлова, где была издана "Арифметика".

Упомянутые в названии две книги имеют следующие наименования: "Арифметика политика, или гражданская" и "Арифметика логистика не по гражданству токмо, но и к движению небесных кругов принадлежащая".

Первая книга разделена на пять частей. Начальная из них содержит сведения о нумерации и четырех арифметических действиях с целыми числами, раздел о денежном счете, мерах и весах, следующая посвящена дробям. Третья и четвертая — практическим задачам. В последней рассматриваются (в применении к морскому и военному делу) алгебраические правила, прогрессии и корни. В завершение даются десятичные дроби, которые были внове для соответствующей учебной литературы.

Вторая книга (арифметика-логистика) поделена на три части. В первой речь идет о квадратных уравнениях. Вторая посвящена геометрии и тригонометрии: задачам на измерение площадей, теоремам на тригонометрические функции различных углов. Заключительная часть относится к математическим основам навигации — "Обще о земном размерении и яже к мореплаванию надлежит". Здесь рассматривается математическое приложение к мореплаванию уже полученных сведений по арифметике, алгебре, геометрии и тригонометрии. При помощи прилагаемых таблиц решается навигационная задача определения широты места по наклонению магнитной стрелки, рассчитывается время приливов и отливов и пр.

В Навигацкую школу велено было принимать детей дворянских, дьячих, подъячих, из домов боярских и других чинов, от 12 до 17 лет, но как в эти лета из домов боярских являлось малое число, то стали принимать и 20 -летних. (и даже старше)

С.10 Комплект воспитанников положен был 500 человек.

С.11 Кто имел крестьян более пяти дворов, тот должен был жить на свой счет, не получая ничего от казны; прочие получали по степени познаний, порядочное жалованье («кормовые деньги»). В 1701 году больший оклад был положен 5 алтын, следующий за ним гривна и менее, а после (1709 г.) от 6 денег до гривны и даже до 4-х алтын (12 коп.) в сутки.

На все расходы было положено 22 459 рубл. 6 алт. и 5 денег

В школе учили: арифметике, геометрии, тригонометрии, с их практическими приложениями к геодезии и, главное, к мореплаванию, для которого проходили навигацию и часть астрономии.

Из гимнастических упражнений было фехтование, за которое ученикам прибавлялось дополнительное жалованье.

Не знающих русской грамоты первоначально учили читать и писать, класс, где учили грамоте, получил название Русская школа; а класс арифметики - Цифирная школа. Юноши низших сословий, «разночинцы» научившись писать и считать этим оканчивали сове ученье, и назначались в писаря, к разным должностям в адмиралтейства, в помощники архитекторам, аптекарям и т.п. Дети дворянские «шляхетские» из русской и цифирной школ поступали в высшие классы для дальнейшего обучения.

С.12 Проходимый в школе курс, в принципе небольшой и нетрудный, требовал в то время от ученика больших усилий, терпения и прилежания. Тяжелая схоластическая система преподавания и новость русского научного языка до последней крайности затемняли самые простые вещи. Нередко после месяцев упорного труда, оказывалось, что большая часть полученных знаний - это зазубренные бесполезные фразы, пустые определения и множество научных фокусов, только для профанов кажущихся наукою. К тому же в первые годы существования школы учителя-иностранцы плохо знали русский язык, и следовательно уроки их были малопонятны.

Чтение шло общепринятым, освященным древностью, порядком: оно начиналось Азбукою, продолжалось Часословом, Псалтирем и оканчивалось гражданской печатью, степень успехов соразмерялась числом заученных страниц или, в псалтири, кафизм. Остальное все проходилось в школе довольно мудрено. Арифметика была затемнена и растянута таким образом, что например, действия над каждым родом именованных чисел излагались, как отдельные независимые между собой предметы. В геометрии и тригонометрии проходились одни результаты без доказательств, но и здесь также пугали определения. Навигация, наука в сущности самая простая и легкая, подразделялась на несколько частей довольно трудных. Из астрономии проходили необходимые части морской астрономии и под именем «географии» имели в виду некоторые сведения из географии математической.

Пособиями служили некоторые книги изданные на русском языке в Амстердаме в типографии Тессинга, а затем в Москве. В Амстердаме были изданы в переводе Копиевича: «Введение во всякую историю» (1699), «Краткое введение в Арифметику (1699), «Книга учащая морского плавания» Авраама де-Графа (1701). В 1703 году в Москве вышла «Арифметика» Магницкого. За труды по изданию «Арифметики» Магницкому по Высочайшему указу были выданы кормовые деньги, с 2 февраля 1701 года по 1 января 1702 по 5 алтын в день, что составило всего 49 рублей, 31 алтын и 4 деньги.

Кроме этого, ученики пользовались записками Фарварсона, которые ученики переписывали под именем «Навигации Фарварсона», (очень плохо переведенной на русский язык).

В 1703 году (церковной печати с арабскими цифрами) по повелению государя в Москве были напечатаны таблицы логарифмов и тригонометрических линий, переизданные в 1716 году гражданской печатью, «тщанием и засвидетельствованием Фарварсона, Гвина и Магницкого».

Также использовались меркаторские карты всего света, сделанные специально для воспитанников Навигацкой школы, гравером Василием Куприяновым.

Класс каждого учителя составлял как бы отдельную, независимую от других школу, и преподаватели, не подчиняясь один другому, каждый сам по себе имели сношение с высшим начальством школы, и наблюдали не только за ученьем, но и за поведением своих учеников.

В первые годы существования школы, ученикам под их расписки выдавались: Арифметика, по всей видимости, Магницкого, таблицы логарифмов, аспидные доски и грифели. Из инструментов раздавали шкалы (линейки) планные и гантирские, радиусы (градштоки), секторы и квадранты (все три инструмента служили для измерения высоты светил), ноктурналы (инструменты для определения времени по наблюдениям звезд малой и большой медведицы), «книги морских хартин», готовальни с медными инструментами, циркули простые и треножные, циркули «хартинные» (употреблявшиеся при картах), из которых некоторые выписывалиь из-за границы, а другие делались в своей мастерской при школе. По окончании школы пособия и инструменты отбирались.

В 1704 году в школу были присланы 49 драгун из Воронежа, среди которых было несколько сержантов, подпрапорщиков, каптенармусов, капралов и рядовых.

Некоторые ученики жили в школе, другие - на квартирах.

За большие проступки наказывали на школьном дворе плетьми, на знатных дворян за прогулы указом от 28 февраля 1707 года положена была пеня: за первый прогульный день -5 рублей, за второй - 10, за третий и все последующие - 15. Таких штрафных денег за пять месяцев 1707 года набралось 8545 рублей.

В Навигацкой школе учились дети почти всех знатных фамилий - Волконские, Солнцевы-Засекины, Лопухины, Шаховские, Хилковы, Урусовы, Долгорукие, Прозоровские, Хованские, Шереметевы, Борятинские, Собакины, Щербатовы, Головины, Дмитриевы-Мамоновы и пр., многие из них встречаются и вштрафном списке.

Учителя школы, помимо преподавания и сочинений, имели еще и другие обязанности. Они рассматривали и одобряли книги к печатанию, и к ним относились со всеми учеными вопросами. Сам царь следил за ними, разделял их труды, беседовал, как равный с равным, иному сам учился, а иногда давал им разные работы, требовавшие высших сведений. Так, в 1709 году, он писал из Воронежа, чтобы профессоры прислали ему трубы для наблюдения затмения солнца, вычислили бы время затмения и сделали рисунок, как оно будет видимо в Воронеже. В 1712 году Фарварсон назначил дорогу от С.- Петербурга до Москвы, которая тогда же была начата и доведена до Новгорода.

Внимание Петра I к Навигацкой школе породило все слухи, связанные с Сухаревой башней.

С.23 Заботясь об умственном образовании учеников, государь желал в них возбудить охоту и к удовольствиям просвещенного общества. С этой целью при самом основании школы в 1701 году из Данцига была выписана труппа актеров, которая с учениками школы, в залах Сухаревой башни, представляла светские комедии, посещаемые нередко и самим государем.

В царствование Петра I на галерее Сухаревой башни в Адмиральский час, и вечером, перед царею, играла музыка.

Государь, при всяком удобном случае, давал понимать своим сподвижникам важность основанной им школы. Заботясь о замещении открывавшихся вакансий новыми учениками, писал он к Апраксину: «Хотя бы и слишком набрали и размножили, понеже сами можете видеть, какая в том есть польза, что не токмо к морскому ходу нужна сия школа, но и артиллерии и инженерству».

Строгими указами повелевалось присылать недорослей на смотр, а не определяться им в школы по своему выбору. Ослушников строго наказывали: заставляли пять лет учиться без жалованья, или как, например, самовольно записавшихся в Славяно-Латинскую Академию, послали на три года «в галерную», т.е. в каторжную работу.

С.26 Воспитанники, кончившие с успехом курс в школе, рассылались повсюду. Большую часть дворян назначали на флот, других в инженеры и артиллеристы, в Преображенский полк в бомбандиры, кондукторами к генерал-квартирмейстеру, к архитектурным делам и пр.; а иных поспособнее и побогаче, для практического усовершенствования, посылали за границу под именем навигаторов.

Навигаторами также назывались вообще старшие ученики, окончившие полный курс морских наук, некоторые из них служили на флоте, а другие оставались в школе, где сначала помогали профессорам в преподавании наук, а потом сами поступали в учителя.

Правильного выпуска и приема в школе не было, выпускали по мере требований, и только заботились, чтобы скорее замещать оставшиеся вакансии.

Навигаторы посылались в науку за границу в Голландию, Англию, Данию, Францию, Венецию и даже в Испанию. Молодые люди обыкновенно поступали там волонтерами на военные корабли или галеры, смотря по тому,кто готовился в службу на парусный или на гребной флот, и служили лет по пяти и более. Иные, прежде поступления на действительную службу, учились еще в тамошних морских школах.

Ознакомясь практически с морским делом, навигаторы возвращались в Россию, и после строго экзамена, иногда делаемого самим государем, сообразно успехам, производились, - лучшие в первый С.27 офицерский чин, унтер-лейтенанта, а посредственные в мичмана - звание в то время неофицерское. Вместе с дворянами посылались и воспитанники-разночинцы и из мелкого дворянства. Они изучали штурманское искусство и по возвращении в Россию поступали в штурмана.

Лица, имеющие за границей надзор за навигаторами и учениками в донесениях своих первых называли господами, а вторых штурманскими учениками и просто учениками. «Господа» содержали себя по большей части на свой счет, а ученики получали жалованье по 8 ефимков в месяц (7 р. 20 к.)

С.29 Из навигаторов вышло множество прекрасных морских офицеров, которые получили образование именно в это время и впоследствии достигнув высших чинов, принесли флоту большую пользу. Из них можно указать на Конона Зотова, сына Никиты Моисеевича. Зотов был отличный офицер, написал несколько полезных сочинений по морской части, и дослужился до чина контр-адмирала. Николай Федорович Головин, адмирал, президент адмиралтейств-коллегии, князь Михаил Михайлович Голицын, генерал-адмирал и президент коллегии, Федор Иванович Соймонов, гидрограф писатель, человек умный, талантливый, бывший еще лейтенантом любимцем Петра I, Белосельский, Калмыков, Лопухин, Дмитриев-Мамонов, Шереметев и пр.

Навигацкая школа, с основания своего, находилась в ведении Оружейной палаты, у боярина Федора Алексеевича Головина, «с товарищи». Хотя обо всем, касающемся школы, государь приказывал Головину, но тот, по множеству других занятий и частым отлучкам из Москвы, не мог иметь на школу личного непосредственного влияния. (Переписка с Курбатовым по поводу школы). По смерти Головина, учителям и ученикам школы, 1706 года декабря 15, велено состоять в Приказе Морского Флота и потом в июне 1712 года в ведении Адмиралтейской Канцелярии. Со времени поступления школы в морское ведомство, главный надзор за нею имел Адмиралтейц, а впоследствии Генерал-Адмирал, граф Федор Матвеевич Апраксин. Он, управляя всею морскою частию, обращал внимание и на школу. Все указы царские к ней относящиеся шли через него, и хотя Апраксин, по службе своей, также нередко отлучался из Москвы, но, получая донесения, он не переставал заниматься делами школы. В отсутствие государя, он делал смотры являвшимся дворянским детям, назначал их в школу и отправлял за границу.

С.33 Навигацкая школа в продолжение своего пятнадцатилетнего существования, принесла большую пользу. Она образовала первых русских морских офицеров, которые сделали почти ненужным наем иностранцев. Первые наши инженеры, артиллеристы, и вообще многие деятели нового Перовского порядка были воспитанники школы. В ее стенах учились наши гидрографы и топографы, известные под именем «геодезистов». Они первые проникли с ученою целью в самые отдаленные края России, составили карты целых областей, берегов морей, исследовали реки, описывали леса, назначали дороги и т.п. По несовершенству тогдашних способов и инструментов, работы их далеко не совершенный, но труды геодезистов, по огромности принесенной пользы и по самоотвержению, с которым они трудились, заслуживают полное уважение.

До геодезистов у нас не было своих географических карт, а были географские чертежи, т.е. описания, положенные на бумагу, с сохранением расстояний между городами, и почти без соблюдения взаимного положения мест. Последний по времени географический чертеж был атлас Сибири, составленный Ремезовым (1701 г.), а первая съемка по правилам науки сделана самим государем во время плавания его по реке Дон, от Воронежа до Азова (1699 г.). С этого времени начинается ряд работ геодезистов, карты которых, кроме исполнения частных целей правительства, послужили материалом для составления первого полного атласа России, изданного обер-секретарем Сената Кирилловым, также воспитанником Навигацкой школы.

Наконец, из этой школы стала распространяться в народе грамотность, направленная к гражданским пользам. Во все вновь учреждаемые училища учителей брали из Навигацкой школы и они везде, кроме чтения и письма, учили арифметике и геометрии, которые для всякого занятия и ремесла были, если необходимы, то весьма полезны.

Был миг в истории России, когда остро стоял вопрос не только о престолонаследии, но и о судьбе державы. Либо идти ей по пути развития, либо оставаться в ветхозаветной дремоте.

Правительница Софья Алексеевна со стрелецким войском была в Москве, а 17-летний царь Петр I с потешными полками в Преображенском. Софья решила собрать самых верных людей, идти на Преображенское и побить всех сторонников Петра. Но среди стрельцов были люди, верные царю.

Ночью 7 августа 1689 г. его разбудили известием, что стрельцы, поднятые правительницей, сейчас явятся в Преображенское. Петр вскочил с постели, босой бросился в конюшню и с горсткой единомышленников укрылся в Троице. Туда же последовали потешные полки.

В ту же тревожную августовскую ночь ушел к Петру стрелецкий полк Лаврентия Панкратьевича Сухарева. И, как по сигналу, началось туда бегство войск.

Полк Сухарева разместился в слободе у Сретенской заставы с земляным валом, в котором над городскими воротами возведены были сторожевые башни и укрепления. Сретенские ворота защищали вход в Москву со стороны нынешнего Проспекта Мира.

Царь своеобразно оценил преданность полковника Сухарева. Его именем он нарек построенное на месте Сретенских ворот в 1692-1695 годах одно из самых высоких сооружений в первопрестольной: каменное здание с проездными воротами на Троицу и башней с часами. По преданию, автором этого архитектурного проекта является Петр I. Исполнителем работ был русский архитектор и живописец М. Чеглаков.

После принятия Боярской думой исторического решения «Морским судам быть» и начала строительства регулярного флота Петр предпринимает срочные меры по подготовке кадров. Особенно велика в этом вопросе была роль Москвы. Именно отсюда впервые отправились для «научения морского дела» за границу знатные молодые люди: 39 человек в Италию и 22 - в Голландию и Англию. Они должны были «знать чертежи и карты морские, компас, также и прочая признаки морские», а также изучить парусное вооружение кораблей, устройство бегучего и стоячего такелажа и парусов, способы управления парусами, как в обычном плавании, так и во время боя. Однако посылка на учебу за границу дворянских детей не могла удовлетворить растущую потребность Российского флота в офицерских кадрах, да и дорого обходилось казне.

В Москве указом Петра I от 14 января 1701 г. была учреждена Школа математических и навигацких наук, которая положила начало морскому образованию в России. На первых порах Навигацкая школа размещалась в «Мастерских палатах» на Хамовническом дворе в Кадашах. Но профессор Генри Фарварсон, приглашенный Петром I из-за границы для постановки учебного процесса, нашел это помещение тесным и неудобным, прежде всего, для проведения астрономических наблюдений. По просьбе профессора последовал царский указ - «Об отдаче Сретенской (Сухаревой) башни для помещения математической школы». Школой велено было ведать боярину Федору Алексеевичу Головину.

Вместе со знатоком математических наук и теории морского дела Генри Фарварсоном еще два англичанина - Стефан (Степан) Гвин и Ричард Грейс стали обучать «добровольно хотящих паче же с принуждением набираемых» молодых людей «математическим и навигацким, т. е. мореходным, хитростным искусствам».

Сословных ограничений при приеме в школу не было, принимали юношей от 12 до 17 лет. Но поскольку набор шел с трудом, то принимали и 20-летних. В школе учили грамоте, арифметике, геометрии, тригонометрии, географии, геодезии, навигации и астрономии. Обучение состояло в прохождении учениками трех ступеней или отделений: «Российской школы» (элементарное отделение), «Цифровой школы» (цифирное отделение), «Специальных классов» (навигацкое или морское отделение). Неграмотные новобранцы обучались в школе первой ступени, где осваивали чтение, письмо и основы грамматики. В школе второй ступени изучали арифметику, геометрию и тригонометрию. Многие ученики из низших сословий на этом обучение заканчивали. Они назначались писарями в приказы, на низшие должности в Адмиралтейство, учениками аптекарей и лекарей, а также на другие подобные должности в других департаментах. Дети «шляхетские», то есть дворянские, и наиболее успевающие ученики из низших сословий после сдачи промежуточных экзаменов продолжали учебу, приобретая знания по географии, астрономии, геодезии и навигации.

Сухарева башня - четырехъярусное строение вполне соответствовало назначению школы. Оно размещалось на «пристойном» и высоком месте. Последнее, а также наличие башни, «где можно свободно горизонт видеть», позволяло учащимся делать обсервации (т. е. определять свое место по измеренным высотам светил), наблюдать за небесной сферой по всему горизонту. Высокие потолки и светлые помещения создавали благоприятные условия для работы с картами и чертежами. Само здание как бы напоминало некий корабль, в котором галереи 2-го яруса, опоясывавшие здание, играли роль шканцев - самого почетного места на парусном корабле (часть верхней палубы в его корме).

Восточная оконечность дома могла «быть увиденной» как нос корабля, западная часть - как его корма.

В третьем ярусе размещались классные комнаты и «рапирный зал», предназначенный для проведения уроков фехтования и гимнастических упражнений. С западной («кормовой») части здания был построен амфитеатр-хранилище «машкерадного кораблика», то есть модели парусного корабля, использовавшегося «для потех».

В особо торжественные дни, например, в день празднования заключения Ништадтского мира со Швецией в 1721 г., тот кораблик с поставленными парусами, расцвеченный днем сигнальными флагами, а ночью фонарями, возили по улицам Москвы, прославляя Российский флот, чьи победы были существенным вкладом в дело успешного завершения многолетней войны. Количество обучавшихся не превышало 300-350 человек.

Ученики проходили все науки последовательно. Определенного времени для экзаменов, переводов, выпусков не было, и учеников передавали из одного отделения в другое, или по-тогдашнему «из одной руки в другую», по мере выучки; выпускали из школы по мере готовности к делу и по требованию различных ведомств. На освободившиеся места сейчас же принимали или набирали новых учеников.

Условия обучения в школе были в духе той эпохи - довольно суровые. За ходом занятий следил не только преподаватель, но и присутствующий в классной комнате «дядька» с хлыстом. Он наказывал за посторонние разговоры на уроке, за «чинение неудобства соседу на скамье», причем наказывал не разбирая чинов и званий родителей провинившихся. Но, пожалуй, равенство учеников на этом заканчивалось. Не только назначение выпускника школы во многом зависело от положения родителей, но даже место на скамейке в классе и за обеденным столом. За любое нарушение учеников наказывали розгами, обычно по субботам после бани. Учащиеся из «благородного» сословия могли откупиться от порки, выставить замену или, на худой конец, принять наказание одетыми. Учащихся «худого рода» пороли «снем штаны».

Независимо от сословия существовала градация между учащимися: первогодки именовались «рябчиками» и должны были беспрекословно выполнять требования и желания старших, которые посылали их за покупками, заставляли чистить свою одежду и т. п. Но до рукоприкладства дело не доходило. Дворянских детей для продолжения учебы посылали за границу, где они плавали волонтерами на военных кораблях, а по возвращении на родину сдавали экзамены и производились в первый офицерский чин. Бывали случаи, когда вместе с дворянами за границу посылали и воспитанников из разночинцев. Освоивших штурманское дело по возвращении в Россию назначали штурманами на боевые корабли.

Первый выпуск Навигацкой школы состоялся в 1705 году в количестве 64 человек, среди которых были будущие герои Северной войны (1700-1721 гг.), сражений при Гангуте, Эзеле и адмиралы: Н. Сенявин, П. Чихачев, В. Ларионов; ближайшие соратники Петра I: H. Головин, С. Лопухин и Ф. Соймонов; мореплаватели и открыватели новых земель: С. Малыгин, А. Скуратов и Г. Золотарев.

Ответственную роль в деятельности Навигацкой школы играл Леонтий Филиппович Магницкий. Он был широко образованным человеком, знал греческий, латинский, итальянский и немецкий языки. С момента основания Школы математических и навигацких наук Магницкий преподавал в ней арифметику. Фактически школа держалась именно на нем - доверенном лице вечно отсутствовавшего Ф. А. Головина. Магницкий был автором известного учебника, изданного в 1703 г., - «Арифметика, сиречь наука числительная...». Это была целая энциклопедия математики и ее приложений XVIII в. Она охватывала основы алгебры, геометрии и тригонометрии и давала довольно обстоятельное руководство по мореходной астрономии и навигации со многими таблицами.

Сразу же после основания Санкт-Петербурга (1703 г.) на берегах Невы стало бурно развиваться военное кораблестроение. Органы управления Морским ведомством и подготовка морских кадров стали постепенно перемещаться на берега Балтийского моря. 1 октября 1715 г. указом Петра I в Санкт-Петербурге открыли Морскую академию или, как ее еще называли, Академию морской гвардии. Первыми ее воспитанниками были учащиеся старших классов Навигацкой школы, которая оставалась в Москве как бы подготовительным отделением Академии. В Морской академии предполагалось держать 300 учащихся, а в Навигацкой школе - 500 человек.

Из учителей в Петербург были переведены Г. Фарварсон и Степан Гвин. Во главе учителей московской школы остался Л. Ф. Магницкий с несколькими помощниками из лучших учеников, окончивших полный курс наук. В Сухаревой башне были оставлены «русская» и «цифирная» школы. Руководителем учебного заведения в Москве, которое просуществовало до 1752 г., остался Л. Ф. Магницкий. За успехи в науках он был награжден Петром I деревнями в Тамбовской и Владимирской губерниях и домом на Лубянке. Умер Леонтий Филиппович в 1739 г.

15 декабря 1752 года Морская академия была преобразована в Морской шляхетный (дворянский) кадетский корпус, который просуществовал до Великой Октябрьской социалистической революции. Из стен его вышли замечательные флотоводцы, выдающиеся мореплаватели и деятели культуры, принесшие заслуженную славу отечественному флоту.

В октябре 1918 года на базе Морского кадетского корпуса было создано первое учебное заведение РККФ - Курсы командного состава. Ныне это Петербургский военно-морской институт (до 1999 г. - Высшее военно-морское училище им. М. В. Фрунзе).

Старейшее военно-морское училище окончили многие выдающиеся советские и российские флотоводцы и деятели флота, герои гражданской и Великой Отечественной войны, командующие флотами и флотилиями, адмиралы и офицеры. В училище готовится достойная смена продолжателей дела старших поколений моряков Российского флота.

Велика роль Московской навигацкой школы в становлении регулярного Российского флота. Помимо того, что она дала государству собственных отечественных строителей, архитекторов, геодезистов, школа готовила первых российских морских специалистов. Ее первые выпускники несли службу на кораблях флота, участвовали в боях и походах.

Указ о заведении «математических и навигацких, то есть мореходных хитростных наук учения», был издан Петром I 14 января 1701 г.

В школу принимали «добровольно хотящих», а также набирали принудительно мальчиков и юношей в возрасте от 12 до 17--20 лет из дворян и «разных чинов»: приказных, посадских, церковнослужителей и др. Неимущим выдавали деньги на «корм» в зависимости от изучаемого предмета и успехов в его усвоении. Контингент учащихся сначала был определен в 200 человек, но впоследствии вырос до 500 и более. Так, в 1712 г. в школе училось 538 человек. В школе были установлены строгие порядки, за нарушение которых школьников наказывали штрафами и розгами.

В Москву из Англии были приглашены профессор А.Д. Фарварсон, ставший директором этой школы, и специалисты по морским наукам С. Гвин и Р. Грейс. Фарварсон, крупный знаток своего дела, оказал известное влияние на постановку математического и морского образования в России. Что же касается С. Гвина и Р. Грейса, то, по свидетельству А.А. Курбатова, они «относились к делу нерадиво, которые учатся остропонятно, тех бранят и велят дожидаться меньших».

Душой школы был один из образованнейших людей своего времени, выдающийся русский математик Леонтий Магницкий, который с большим успехом вел преподавание математических предметов. Он же ведал и всей учебно-воспитательной работой школы.

В Школе математических и навигацких наук занятия начинались с изучения российской грамоты и счета в подготовительных классах, получивших название «русской школы». Затем в математических классах («цифирной школе») учащиеся овладевали знаниями по арифметике, геометрии, тригонометрии плоской и сферической. В старших, навигаторских классах обучали навигации, морской астрономии, географии (главным образом математической), геодезии, фехтованию.

Как правило, только дворянские дети продолжали обучаться навигаторской науке в высших классах. В школе была принята классно-предметная группировка учащихся: учебные предметы изучались последовательно, по мере выучки учеников переводили «из одной науки в другую», а из школы выпускали по мере готовности к делу или по требованию различных ведомств. На вакантные места сразу же принимались новые ученики. Определенных сроков приема и выпуска учащихся тогда еще не было.

Учебники и учебные пособия выдавались ученикам для постоянного пользования. В обучении применялись наглядные пособия: глобус, географические карты, таблицы, приборы и инструменты. Для занятий по астрономии была оборудована обсерватория, где имелся лучший для того времени телескоп. Большое внимание обращалось на практическую подготовку учащихся к мореплаванию и геодезическим работам. Навигаторы проходили практику на морских кораблях ежегодно от февраля до октября. Для повышения общей культуры будущих навигаторов при школе был устроен театр.

Окончивших школу определяли во флот, направляли в артиллерию, гвардию, назначали инженерами, топографами, учителями, а также посылали учиться за границу. Важное государственное значение Школы математических и навигацких наук было особо подчеркнуто в указе Петра I 1710 г., в котором говорилось: «Школа оная не только потребна к единому мореходству и инженерству, но и артиллерии и гражданству...».

В 1715 г. высшие классы школы были переведены в Петербург, где на их основе образована Морская академия. К этому времени школа подготовила около 1200 специалистов морского дела. С 1716 г. она считалась приготовительным училищем Морской академии и обучала главным образом математике. Школа просуществовала до 1752 г. По времени возникновения Школа математических и навигацких наук была первой и самой крупной реальной школой в Европе.

Морская академия создавалась по образцу французских морских училищ -- как привилегированное военное учебное заведение. Принимать в нее полагалось исключительно «молодых шляхтичей», но при Петре I в академии обучались дети и других сословий. Воспитанники имели ружья, обучались строю и несли караульную службу. Вся жизнь академии была организована на основе составленной для нее инструкции, которая требовала соблюдения твердого режима и строгой военной дисциплины. При отпусках с них брали подписку, что в случае неявки в срок виновный будет отправлен на каторжные работы, а за побег подвергнется смертной казни.

Академия подготовила в XVIII в. много крупных специалистов флота, при ней проходили практику морские гвардейцы и геодезисты. Из воспитанников академии отбирались учителя для цифирных, адмиралтейских и гарнизонных школ.

Школа математических и навигацких наук

Замысел

При создании флота в изначально сухопутной стране главной задачей, несомненно, является подготовка морских кадров. Приглашая иностранных мастеров, царь Петр стремился как можно быстрее подготовить своих, русских специалистов, мечтал «кратчайший и способнейший путь изобрести, чтобы завести науки и оных людей своих, елико мощно скорее обучити», и, уж конечно, ему не терпелось заменить иностранцев на верфях и на палубах боевых кораблей. Получалось не скоро, не всегда и не все. В первую четверть XVIII века кадровая проблема обозначилась как необходимость форсирования подготовки офицеров и обучения экипажей, что обернулось грандиозной задачей приобщения народа к морю.

Новый век для морских сил России начался с организации учебного заведения с военно-морским уклоном. Историки не раз высказывали предположения, что попытки организовать морское обучение предпринимались ранее в Славяно-греко-латинской академии. В.Берх без особых оснований приписал роль организатора А.Л.Ордын-Нащокину (Берх В. Жизнеописания первых российских адмиралов. Ч. 1. СПб., 1831. С. 45-46), что не исключено, поскольку тот был организатором постройки судов и каспийского торгового плавания.

Но только после возвращения Великого посольства вокруг царя возникло окружение, внутри которого сложилась атмосфера почитания моря, появилось понимание необходимости создания морской школы и формировалось представление о том, какой она должна быть. Появились люди, способные взять на себя часть решения этой задачи, первые из них – Ф.Лефорт, Ф.Головин, В.Брюс.

«Сретенская по Земляному городу» башня (Сухаревой ее стали звать уже после смерти Петра I по стрелецкому полку Лаврентия Сухарева) стояла на окраине, на высоком месте. Со смотровых площадок башни можно было беспрепятственно видеть горизонт, что важно при изучении астрономии. Размеры здания в плане составляли приблизительно 42×25 м. Общая площадь трех этажей без учета внутренних стен достигала 2394 кв. м. В верхнем ярусе находились классы и «Рапирная зала» в 19 осей – оконных проемов, здесь занимались фехтованием, гимнастикой и др. В нижнем этаже здания, в сводчатой палате, находился большой медный глобус, привезенный еще царю Алексею Михайловичу из Голландии, с 1733 по 1752 г. его хранили в сарае при башне. С западной стороны к Сухаревой башне пристроили деревянный амбар, где поставили модель парусника для изучения устройства корабля. Ученики вокруг него располагались амфитеатром. Кораблик в торжественных случаях возили на шествия, например в 1722 и 1744 гг.

Ф.Бенуа. Сухарева башня, 1846

В зале Навигацкой школы труппа актеров из Данцига вместе со школьниками ставила светские комедии, на спектаклях иногда присутствовал государь. Это была труппа Ягана Куншта из девяти комедиантов, выступавшая в 1702-1704 гг. на Красной площади. На галереях башни в адмиральский час, вечером и перед зарею играла музыка.

В Сухаревой башне работал Я.Брюс , здесь хранилась его библиотека, находился кабинет математических, механических и других инструментов, также «натуры» – зверей, инсект (насекомых), кореньев, всяких руд и минералов, антиквитетов, древних монет, медалей, резных камней, личин и вообще как иностранных, так и внутренних «куриезностей». Брюс поручил пастору Глюку, взятому в плен вместе с Мартой Скавронской (в православии – Екатерина Алексеевна, с 28 января 1725 г. – Екатерина I), составить ведомость всем предметам и книгам.

Яков Брюс

С площадок башни производились астрономические наблюдения. Брюс организовал в башне обсерваторию, оснастил ее инструментами и сам обучал наблюдениям желающих, в их числе и самого царя Петра, определять долготу места методом наблюдения солнечных затмений. Петр поручил Брюсу сообщать ему о предстоящих затмениях и лично наблюдал затмения 22 марта 1699 г., 1 мая 1705 г., возможно, и другие. Преподаватель А.Д.Фарварсон по поручению Петра занимался предвычислениями времени затмений, составлял астрономические календари, готовил учебные пособия по астрономии и математике.

Директорат Навигацкой школы

Школу передали в ведомство Оружейной палаты, где велся учет всех мастеровых людей. Ее глава Федор Алексеевич Головин, генерал-адмирал, стал и первым руководителем Навигацкой школы, своего рода главным управляющим. Фактическое управление и надзор за состоянием дел в школе поручили дьяку Оружейной палаты Алексею Александровичу Курбатову. Бывший холоп боярина Б.П.Шереметева, сопровождавший того в поездке по Италии, получил эту должность за поданную идею о выпуске гербовой, или «орленой», бумаги, давно изобретенной на Западе. Иногда его называют секретарем Арсенала, ошибочно отождествляя Арсенал с Оружейной палатой. В 1705 г. А.А.Курбатов возглавил Бурмистрову палату и ратушу, на этом его руководство Навигацкой школой закончилось.

Навигацкая школа имела общеобразовательное направление, и полное ее название – Школа математических, а потом уже навигацких наук, дано ей неслучайно. Школа действительно выпускала молодых людей «во все роды службы, военной и гражданской», которые требовали знания некоторых научных сведений, в основном по геометрии и географии. После смерти в 1706 г. Ф.А.Головина «на его градус» (Письмо Петра I Ф.М.Апраксину от 11марта 1707 г. из Жолквы) (уровень) был возвышен адмиралтеец Федор Матвеевич Апраксин, но управлял он только морским ведомством.

Указом от 22 февраля 1707 г. Навигацкой школе велено состоять в Приказе морского флота. Попытки Апраксина распоряжаться Школой в интересах своего ведомства пресек Петр в письме от 3 августа 1708 г.: «Господин адмирал! … Сами можете видеть, какая в том есть полза, что не точно морскому ходу нужна сия школа, но и артиллерии и инженерству…». Содержалась школа на сборы, вносимые царедворцами в Приказ морского флота (Адмиралтейский приказ), на эти же деньги содержались и ученики, посланные за море. В 1714 г. сумма сборов составляла 22459 руб., а на содержание Инженерной школы отпускалось только 3037 руб. (Указ (ПСЗ. Ч. I, т. 4. № 2542 от 9 июня 1712 г.); Ч. I, т. 5. № 2798 от 16 апр. 1714 г. По списку одежды, купленной школьнику Щукину, можно судить, что для учеников определили французскую форму, состоявшую из кафтана, камзола, рубашки, чулок, башмаков и шляпы (Ткачева Н.К. К истории Навигацкой школы // Сов. архивы. 1976. № 2. С. 93). В сравнении с формой ученика артиллерийской школы она выглядела роскошно.

Пётр I осматривает новобранцев

Арифметика Магницкого, библиотека и типография Киприянова

В момент основания Навигацкой школы в поле зрения ее организаторов оказались Магницкий и Киприянов, жители Кадашевской слободы, что распростерлась через реку напротив Кремля. Сохранилась интересная выписка: «Февраля в 1 день взят в ведомость Оружейной палаты осташковец Леонтий Магницкий, которому велено ради народныя ползы издать через труд свой словенским диалектом книгу арифметику. А желает он имети при себе впомоществовании кадашевца Василия Киприанова ради скораго во издании книги совершения. О котором признал он, что имеет в тех науках знание отчасти и охоту. По которому его доношению, его великого государя, повелением он, Василий, тогож февраля в 16 день во Оружейную взят и через учителей школ математических о искусстве в вышеозначенных науках свидетельствован. А по свидетельству его, великого государя, повелением записан во Оружейной палате его, великого государя указом, и велено ему к скорому во издании тоя книги совершению чинить в чем может Магницкому помоществование, в чем он и трудился по самое тоя книги совершение».

Через три недели они получили деньги из Оружейной палаты. Но в историю они вошли порознь: Магницкий – как автор уникальной «Арифметики», а Киприянов – как библиотекарь и типограф. В 1705 г. он возглавил учрежденную Гражданскую типографию, печатавшую учебную литературу, а также первые русские учебные карты. Он составил табличный вариант учебника математики «Новый способ арифметики феорики или зрительные, сочинен вопросами ради удобнейшего понятия» – наглядный способ изучения теоретической арифметики. Обособленность или самостоятельность Киприянова видна на примере созданной им библиотеки, берущей начало от книжного склада типографии с монопольным правом торговли. От государя получил Василий Киприянов звание библиотекаря.

Принимая во внимание людей, с кем он взаимодействовал, типографию и библиотеку иногда причисляют к Навигацкой школе (Магницкий) или к Артиллерийскому приказу (Брюс). На деле типография создавалась по личной инициативе ее директора, существовала как коммерческое предприятие в период с 1705 по 1722 г., начатое им дело продолжил в 1723 г. его сын Василий, а опыт ее деятельности учитывался при создании новых центров петровского книгопечатания.

Типография Василия Ануфриевича Киприянова славилась изданием географических карт и светских книг. Брюс перевел книгу Христиана Гюйгенса «Космотеорос» (1698 г., издана в 1717, 1724 гг.), излагавшую суть системы Коперника и теории тяготения Ньютона. В русском переводе она называлась «Книгой мирозрения». Киприянов издал для навигаторов карту звездного неба и учебные пособия математические и географические. Карты Киприянова, создаваемые не без влияния Я.В.Брюса, отражали последние достижения мировой географической мысли, но с русскими поправками, о чем на картах приписано: «Молю и прошу, яже обрящутся в сих картах прегрешения, исправити своей дланью. Мы же прощения просим» (См.: Пекарский П. Наука и литература в России при Петре Великом. Т. II. Описание славяно-русских книг и типографий 1698-1725. СПб., 1862). По счастливой воле судьбы, первыми исправителями его трудов стали ученики Навигацкой школы.

Учебный процесс в Навигацкой школе

Считается, что в школе имелись два начальных подготовительных класса: русская и цифирная школы. Однако «русская школа» появилась в умах историков вследствие неточного толкования начального этапа обучения – школы родного языка. Родной язык в Навигацкой школе не изучали; так, 18 июня 1710 г. правитель адмиралтейской конторы Беляев писал графу Апраксину: «Солдатские дети в школу принимаются, умеющие грамоте не только читать, но и писать, понеже в оной неразумеющим письма быть не можно». Другое дело – цифирная школа. В именной росписи учеников, обучавшихся морской науке, в школе в 1705 г. состояло 198 человек, из которых 134 изучали «цифири» (математику), 64 завершали навигационную школу (Материалы для истории русского флота. Ч. 3. СПб., 1866. С. 295-300, 304). Большинство оканчивало курс обучения за 5лет, засидевшихся посылали в солдаты или в матросы.

Учителями в школе служили профессор математики Андрей Данилович Фарварсон и навигаторы Стефан Гвын и Ричард Грейс. Профессор Фарварсон считался мастером, другие учителя – подмастерьями. Из доклада А.А.Курбатова: «…только Фарварсон серьезно относится к своему делу», а «двое других хотя и называются навигаторами, но к своей науке знают гораздо меньше Леонтия (Магницкого. – В. Г.)» (Цит. по: Соловьев С.М. Сочинения: в 18 кн. Кн. 8, т. 15. М., 1993. С. 1347-1348).

Особенно плохо отзывался Курбатов о Грейсе, отзываясь о нем, как о никуда не годном и что учитель Фарварсон его не любит. В январе 1709 г., в пятом часу ночи, Грейс поехал в гости, а скорее возвращался из гостей, и на Сретенке, рядом со школой, столкнулся с разбойниками, те ограбили и убили его (Соловьев C.М. История России. Кн. III. СПб., 1911. С. 1346. Письма Курбатова к Головину и Петру I см.: Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса. Примеч. 44).

Преподавание происходило на английском языке, а ученики английским языком владели плохо. Только русский 30-летний грамотей Л.Ф.Магницкий преподавал арифметику, геометрию и тригонометрию на родном языке. В основе его курса лежал написанный им учебник «Арифметика», в ней последняя часть посвящалась навигации. В 1712 г. упоминается учитель Протопопов. Об остальных преподавателях известно, что все они выходцы из выпускников этой же школы.

Учащиеся последовательно изучали геометрию («землемерие»), плоскую – планиметрию, стереометрию, параллельно им тригонометрию и черчение. Писали ученики на аспидных досках грифелями. Все старшие ученики верхних классов, а также выпускники школы назывались навигаторами. Они изучали географию, диурналы (ведение навигационного журнала), навигацию плоскую и меркаторскую.

В тогдашнем определении «навигация плоская есть – кораблеплавание прямолинейное на плоской суперфиции моря (лат. superficio – поверхность). В дальних путешествиях по морю, заподлинно на оное надеяться неможно, потому что сие кораблеплавание в употреблении своем разумеет суперфицию земную быть плоским квадратом, а не шаровидным корпусом».

Навигация круглая «есть мореплавание всех короче», возникла она оттого, что линия на шаре искривляется при проецировании на плоскую карту, что следует учитывать, прокладывая курс на карте Меркатора. География, изучающая тело земли в совокупности со свойствами небесных тел – это то, что тогда называли космографией. Наиболее способные ученики осваивали сферику – сферическую тригонометрию, основу математической географии и морской астрономии, из этих учеников вырастали навигаторы и геодезисты.

Книга учащая морского плавания

В 1701 г. в Амстердаме вышла «Книга учащая морского плавания» Авраама де-Графа, И.Ф.Копиевский сделал ее перевод, он же ее и напечатал. Книга содержала краткие сведения из математики, космографии, геометрии и географии. В ней рассказывалось о точках и кругах небесной сферы, о компасе, об исправлении румбов (румб – в морской навигации – мера угла окружности горизонта, разделенного на 32 румба) (приведение к истинному меридиану), о морских картах, об определении широты по высотам солнца и звезд (прилагалась таблица склонений на 32 года), о течении моря. Многие иностранные слова в книге переведены на русский: инструменты – посуды, экватор – верстатель, зодиак – животворный круг и горизонт – окоем. Но укоренилась иностранная терминология. Экватор, например, стали называть «линеа Еквинокюциалис» – линия, равноудаленная от полюсов.

Мордвинов Семён Иванович

Для начертания школьники использовали шкалы планные и гантирские (Шкалы планные и гантирские – специальные графики для решения навигационных задач. См.: Мордвинов С.И. Книга полного собрания о Навигации… Ч. 4. СПб., 1744), циркули простые и треножные. Угломерные инструменты: радиусы (?), секторы, квадранты, ноктурналы. Имелись книги морских картин (географические карты) – атласы.

Книга С.И.Мордвинова

Основной угломерный инструмент – градшток. Градштоки разных конструкций состояли из собственно штока со шкалой в градусах и подвижной поперечины, в принципе, они определяли угол по его тангенсу. Квадрант (сектор в 90 градусов) похож на транспортир с отвесом. Для определения времени ночью применялись ноктурналы. Имелись в арсенале технических средств обучения и астрономические трубы.

Градшток

Навигаторов обучали обращению с инструментами, вычислениям с помощью астрономических и математических таблиц и ведению судового журнала. Большую трудность представляло изучение рангоута и управления парусами, для облегчения дела имелись макеты. Успешно освоить морское дело могли настоящие фанатики, влюбленные в эту трудную, но романтическую профессию. Учеба была напряженной. Учителя отвечали за успеваемость и докладывали о «закончивших науку» в Морской приказ, а позднее – в Адмиралтейство. Каникулы устанавливались на Святки, потом добавлены летние – с 15 июля по 15 августа. С 1711 г. из лучших школьных учеников стали выбирать десятских для надзора за своей же братией, «чтобы сии школьники не пьянствовали и от школы самовольно не отлучались, драк ни с кем и обид никому ни в чем не чинили».

Состав учеников

Первоначально Навигацкая школа рассчитывалась на 200 учащихся, и хотя в 1701 г. туда поступило лишь четыре ученика, что было связано с переездом в Сухареву башню, к июлю 1702 г. набрано запланированное число учеников, и это число продолжало расти. К январю 1703 г. насчитывалось уже 300 человек (Материалы для истории русского флота. Ч. 3. С. 295-300; Ведомости. 1703. 2 янв. В 1710 г., после очередного государева нажима, в школу записалось 250 человек, из них: из дворянских семей – 41, детей гвардейских солдат – 209. В следующем году набрано 500 учеников в возрасте от 15 до 33 лет, в 1712 г. – 538 человек. В конечном счете, школа стала крупнейшим в Европе училищем практического направления.

Из 200 человек первого состава в возрасте 13-17 лет было 15%, 18-23 года – 71% , остальные 14% старше 23 лет. В школу принимали не только детей дворян, но также духовных, посадских и других лиц (не принимались лишь дети крепостных крестьян и работных людей). В 1705 г. наибольшее число учеников состояло из детей приказных (ловчих и конюхов) и церковных; учились также дети дворян и даже бояр; в 1715 г. из общего числа 427 больше было детей солдат и унтер-офицеров – 194, из дворян – 116.

По данным 1708 г., во всех дисциплинах среди успешных учеников преобладали царедворцы (дворяне), поскольку многие из них получили подготовку дома. Однако в дальнейшем навигацию плоскую изучали 15 человек из посадских, а боярских и солдатских детей было поровну – по 9; сферику изучал один из солдатских детей, а из боярских никто, что говорит о том, что в верхние классы переводились не по сословной принадлежности, а по способностям. В совершенствовании круглой навигации оказался всего один человек из дворян.

До 1711 г. учились и самовольно убыли в Сенат дети царедворцев: князь Ф.Н.Гагарин, князь И.В.Волконский, А.П.Вердеревский, П.И.Бартенев, А.П.Дорошенков, И.И.Кайсаров, А.И.Кайсаров. Их считают состоящими в бегах. Но, судя по Кайсаровым и Вердеревскому, у них на то были какие-то уважительные причины, не помешавшие им позже стать прекрасными моряками и основателями морских династий.

В 1712 г. учитель Протопопов составил ведомость от 17 марта: всего в школе числилось 517 человек, 15 человек посланы в Санкт-Петербург, к инженерной науке посланы 6, к архитектурным делам – 10. Для посылки «для науки за море» были готовы 50 человек, «к инженерной науке» – 170.

Из Приказа морского флота для обучения морской профессии в 1707 г. присланы 22 человека, в 1709 г. – 28, в 1710 г. – 6. Немного, если учесть, что в 1711 г. в училище было 311 навигаторов, окончивших начальный курс мореплавания. Значит, в этот класс основная часть слушателей поступала со стороны (Рапорт учителя Протопопова от 17 марта 1712 г.). В итоге, с 1701 по 1716 г. в школе учились 1600 человек, из них в дальнейшем 400 служили матросами, унтер-офицерами и подштурманами, в артиллерии – канонирами, пушкарями, констапелями. Освоение профессии от низшей ступени даже для дворян было обычным делом.

Подготовка моряков не ограничивалась обучением в навигацкой школе. Для продолжения обучения молодые люди посылались за границу. Не исключалось и практическое обучение на отечественных кораблях.

Выпускники Навигацкой школы

Первые питомцы вышли из школы в 1703 г., когда было дано распоряжение направить в Воронеж «ради учения матросов из числа лучших учеников двух человек». Первый официальный выпуск состоялся в 1705 г. – 64 человека. В 1706 г. в Англию отправился Денис Калмыков и вернулся через 7 лет (будущий адмирал). Благодаря очередной неточности Голикова, изобразившего Дениса природным калмыком в услужении Максима Спафариева, эпизод с их участием попал в роман А.Н.Толстого, а затем и в фильм «Петр I». В действительности Денис Калмыков и Максим Спафариев находились за границей в разные годы. Денис Спиридонович принадлежал к дворянскому роду Григория Степановича Калмыкова, стряпчего при дворе царицы Прасковьи Федоровны, и никто за всю службу адмирала Д.С.Калмыкова не отметил в нем калмыцких черт. Правда состояла только в том, что из Спафариева моряк действительно не получился.

Калмыков Денис Спиридонович

В 1707 г. выпускался сын писца Иван Кирилов (1689-1737). 13-летним пришел он в Навигацкую школу (1702 г.), доучивался в Амстердаме и Лондоне, в 1712 г. служил нештатным писцом в Ельце, в том же году переведен в Петербург и с 1715 г. на протяжении 20 лет руководил всей картографической деятельностью в стране.

В 1708 г. окончил школу Степан Васильевич Лопухин (1685-1748), двоюродный брат царицы Евдокии, в 1708-1717 гг. продолжил учебу в Англии. Петр Калинович Пушкин, сын стольника Калины Гавриловича, определен волонтером во флот и в 1710 г. послан в Голландию. Федор Соймонов учился в школе 3 года (с 1708 по 1711 г.) и 5 лет в Голландии, известен как первый русский гидрограф.

Соймонов Федор Иванович

К 1715 г. Школой математических и навигацких наук подготовлено около 1200 специалистов разных профилей. Тогда же по указу от 20 декабря (Указ от 20 дек. 1715 г. Именной, объявленный из Сената. О высылке знатных особ детей в Санкт-петербургскую школу (ПСЗ. Т. 4. № 2968)) началось разделение на Навигацкую школу и Морскую академию, учеников переводили в Санкт-Петербург. Государь указал: «Которые есть в России знатных особ дети, тех всех, от 10 лет и выше, выслать в школу Санкт-петербургскую, а в чужие краи не посылать, и чтоб оные недоросли высланы нынешнею зимою».
Вопрос, кто и где в эту пору учился и где заканчивал учебу, чрезвычайно запутан. Федору Лужину, «недорослю из церковных детей», дали доучиться в школе. Семена Челюскина, сироту, в октябре 1715 г. отправили в Санкт-Петербург и вскоре вернули обратно как «незнатную особу». 20-летний Иван Борисов сын Евреинов (обрусевший швед Яган Родилгусов) в январе 1716 г. уже изучал «навигацию меркаторскую», но вскоре, в середине февраля того же года, в числе 135 учеников выехал в Петербург для определения в Морскую академию. В это число попали Степан Малыгин (в школе в 1711-1715 гг.), трое братьев Кошелевых и недавно поступившие 15-летний Петр Чаплин, Алексей Чириков и его двоюродный брат Иван.

Прибывший 23 февраля 1716 г. в школу 14-летний Василий Прончищев, сын героя Крымских походов (1687-1689 гг.), просился перевести его вместе со своими двоюродными братьями: Александром, Петром и Михаилом, но ему было отказано. Магницкий определил его в один класс с Челюскиным. Учился Василий старательно, и уже осенью 1717 г. его вместе с Челюскиными направили в Морскую академию. Петр Скобельцын, одаренный юноша, выехал в Петербург в конце 1718 г., когда там открыли класс геодезии.

Видно, что Магницкий собирал одаренных детей и особо пестовал их. Всего за 1715-1716 гг. из Москвы в Морскую академию убыло 305 питомцев Математико-навигацкой школы. Марк Антипович Головин поступил в школу в 1719 г., Дмитрий Леонтьевич Овцын 17-летним юношей – в январе 1721 г. По овладении обязательными «математическими науками» оба поступили в Морскую академию в 1722 г. Из 394 учеников в 1724 г. к апрелю 1725 г. осталось только 180. С 1724 по 1727 г. начальником Навигационной школы состоял Ипат Калинович Муханов, из первых русских капитанов. Затем заведование школой вновь перешло к Магницкому, преподававшему в Навигацкой школе 38 лет, до последних дней жизни. Его сменил Ушаков.

Школа математических и навигационных наук принесла величайшую пользу: она дала армии и флоту много офицеров -инженеров, артиллеристов, моряков и других специалистов. Одни шли на флот или в другие отрасли, другие оставались в школе, где помогали профессорам, а потом становились учителями. Перевод высшего навигацкого класса в Петербург не оборвал связь Сухаревой башни с флотом. Ее по-прежнему называли «школой Адмирала Графа Апраксина», или Адмиралтейской. Школа приняла подготовительный характер и поставляла учеников в Морскую академию или в морскую артиллерию, а также в инженерную и артиллерийскую школы.

Нартов Андрей Константинович

Выпускники школы требовались повсюду. Окончивший школу А.К.Нартов изобрел первый в мире токарный станок с суппортом. Были среди выпускников и архитекторы. Например, русский архитектор Иван Федорович Мичурин (1700-1763) из Костромской губернии поступил в школу на обучение в 1718 г., а по окончании был отдан в ученики архитектору Н.Микетти, который работал в те годы на строительстве дворца в Стрельне под Петербургом. Затем он обучался в Голландии, а в 1731 г. переехал в Москву, где началось составление плана города, получившего наименование мичуринского . В 1733-1741 гг. под его руководством работал выпускник школы, будущий «главный московский архитектор» Дмитрий Васильевич Ухтомский . В 1720-е гг. учился в школе известный архитектор Савва Иванович Чевакинский (родился в семье московских дворян в 1709 или 1713 г.), а в 1729 г. его перевели в Морскую академию, откуда он бежал...

Ухтомский Дмитрий Васильевич – Красные ворота

Чевакинский Савва Иванович – Никольский морской собор

С 1723 г. в школу (теперь ее называли «Московской академией») принимали только дворян. После Петра в 1727 г. из установленного комплекта в 500 человек в наличии оказался только 181. «Застарелых», кто годами делал вид, что учился, велено было послать в матросы, остальных проверить, и тех, кто науку окончил, послать в Санкт-Петербург в Адмиралтейскую коллегию для определения. Оставшихся дополнить до 500 из недорослей от 12 до 17 лет и определить время обучения. В 1726 г. в Адмиралтейскую коллегию попало всего 6 человек, остальные, добавляя себе года до 17 лет, шли в полки.

В 1731 г. в школу заглянул прибывший в Москву Михаил Ломоносов: «...сунулся в цифирную школу, что была в Сухаревой башне, но ему этой "науки показалось мало"» (Морозов А.А. Михаил Васильевич Ломоносов. М., 1955. С. 112); корифей слукавил – его не взяли как недворянина, и 15 января он подал прошение о зачислении в Славяно-греко-латинскую академию, где он представился сыном попа.

История имела продолжение. В 1734 г. выпускник Навигацкой школы секретарь Сената Иван Кириллович Кирилов собирался ехать на юго-восток, в Уфимскую провинцию, для приведения в порядок юго-восточной границы Русского государства. Указом императрицы при нем велено быть «священнику из ученых из Спасской школы или кого достойного». 2 сентября 1734 г. ректор московской Славяно-греко-латинской академии архимандрит Спасского училищного монастыря Стефан представил в кандидаты 23-летнего ученика школы риторики Михайла Ломоносова. Но тут выяснилось, что отец Ломоносова Василий Дорофеев сын не состоял попом церкви Введения Пресвятые Богородицы в Холмогорах, а был простым крестьянином, положенным в подушный оклад. Встреча двух великих сыновей России не состоялась.

В 1731 г. установлен комплект школы в 100 человек. В таком виде Московская математическая, или, как ее еще называли, Адмиралтейская школа или академия, продолжала существовать до 1752 г. Затем в Сухареву башню перевели из Кремля Адмиралтейскую контору, просуществовавшую здесь довольно долго – до 1806 г.

Важным событием в развитии науки и просвещения явилось откры-тие в Москве Школы математических и навигацких наук. Указ о заве-дении «математических и навигацких, то есть мореходных хитростных наук учения», был издан ПетромI 14 января 1701 г.

В школу принимали «добровольно хотящих», а также набирали принудительно мальчиков и юношей в возрасте от 12 до 17--20 лет из дворян и «разных чинов»: приказных, посадских, церковнослужителей и др. Неимущим выдавали деньги на «корм» в зависимости от изу-чаемого предмета и успехов в его усвоении. Контингент учащихся сна-чала был определен в 200 человек, но впоследствии вырос до 500 и более. Так, в 1712 г. в школе училось 538 человек. В школе были уста-новлены строгие порядки, за нарушение которых школьников наказы-вали штрафами и розгами. Первые годы школа находилась в ведении Оружейной палаты и постоянное наблюдение за ее работой осуществлял дьяк А. А. Курбатов. В 1706 г. школу передали приказу морского фло-та, а затем - Адмиралтейской коллегии.

Для преподавания специальных математических и навигационных наук в Москву из Англии были приглашены профессор А.Д. Фарварсон, ставший директором этой школы, и специалисты по морским нау-кам С. Гвин и Р. Грейс. Фарварсон, крупный знаток своего дела, оказал известное влияние на постановку математического и морского образо-вания в России. Что же касается С. Гвина и Р. Грейса, то, по свиде-тельству А. А. Курбатова, они «относились к делу нерадиво, которые учатся остропонятно, тех бранят и велят дожидаться меньших» (т. е. отстающих).

Душой школы был один из образованнейших людей своего време-ни, выдающийся русский математик Леонтий Филиппович Магницкий, который с большим успехом вел преподавание математических предме-тов. Он же ведал и всей учебно-воспитательной работой школы. Л. Ф. Магницкий придерживался прогрессивных педагогических взгля-дов, был знаком с произведениями Я. А. Коменского. На основе про-грессивных педагогических идей и методических принципов он написал замечательный учебник «Арифметика, сиречь наука числительная».

В Школе математических и навигацких наук занятия начинались с изучения российской грамоты и счета в подготовительных классах, по-лучивших название «русской школы». Затем в математических классах («цифирной школе») учащиеся овладевали знаниями по арифметике, ге-ометрии, тригонометрии плоской и сферической. В старших, навигатор-ских классах обучали навигации, морской астрономии, географии (глав-ным образом математической), геодезии, фехтованию. Большинство уча-щихся, главным образом недворянского происхождения, ограничивалось прохождением русской и цифирной школ и поступлением на службу.

Как правило, только дворянские дети продолжали обучаться навига-торской науке в высших классах. В школе была принята классно-пред-метная группировка учащихся: учебные предметы изучались последо-вательно, по мере выучки учеников переводили «из одной науки в дру-гую», а из школы выпускали по мере готовности к делу или по требо-ванию различных ведомств. На вакантные места сразу же принимались новые ученики. Определенных сроков приема и выпуска учащихся тогда еще не было.

Учебники и учебные пособия выдавались ученикам для постоянно-го пользования. В обучении применялись наглядные пособия: глобус, географические карты, таблицы, приборы и инструменты. Для занятий по астрономии была оборудована обсерватория, где имелся лучший для того времени телескоп. Здесь под руководством Л. Ф. Магницкого и А. Д. Фарварсона велись астрономические наблюдения. Большое вни-мание обращалось на практическую подготовку учащихся к мореплава-нию и геодезическим работам. Навигаторы проходили практику на мор-ских кораблях ежегодно от февраля до октября. Для повышения общей культуры будущих навигаторов при школе был устроен театр. Группа актеров, выписанная из Данцига, вместе с учениками устраивала спек-такли.

Окончивших школу определяли во флот, направляли в артиллерию, гвардию, назначали инженерами, топографами, учителями, а также по-сылали учиться за границу. Важное государственное значение Школы математических и навигацких наук было особо подчеркнуто в указе ПетраI 1710 г., в котором говорилось: «Школа оная не только потребна к единому мореходству и инженерству, но и артиллерии и гражданст-ву...».

В 1715 г. высшие (мореходные, или навигаторские) классы школы были переведены в Петербург, где на основе их образована Морская академия. К этому времени школа подготовила около 1200 специали-стов морского дела. С 1716 г. она считалась приготовительным учили-щем Морской академии и обучала главным образом математике. В та-ком виде школа просуществовала до 1752 г. По времени возникновения Школа математических и навига-цких наук была первой и самой крупной реальной школой в Европе . Ее воспитанники стали также организаторами и первыми учителями многих новых школ, создаваемых в стране.

Открытие в 1715 г. в Петербурге Морской академии было важным шагом в развитии школьного образования в России. Для преподава-ния в ней были переведены из Москвы А. Д. Фарварсон, С. Гвин и во-семь русских навигаторов. Общее руководство Морской академией осуществлял А. А. Матвеев.

Морская академия создавалась по образцу французских морских училищ -- как привилегированное военное учебное заведение. Прини-мать в нее полагалось исключительно «молодых шляхтичей» (дворянских детей), но при ПетреI в академии обучались дети и других со-словий. Учащиеся считались призванными на военную службу и составляли, «морскую гвардию», разделенную на шесть бригад по 50 человек. Во главе бригад стояли офицеры, называемые «командирами морской гвардии». Воспи-танники имели ружья, обучались строю и несли караульную службу. Вся жизнь академии была организована на основе составленной для нее инструкции, которая требовала соблюдения твердого режима и стро-гой военной дисциплины. Учащихся за проступки подвергали телесным наказаниям. При отпусках с них брали подписку, что в случае неявки в срок виновный будет отправлен на каторжные работы, а за побег подвергнется смертной казни.

Содержание образования в Морской академии определено офици-альным распоряжением ПетраI от 11 января 1719 г.: «...учить... ариф-метике, геометрии, навигации, артиллерии, фортификации, географии». Математика изучалась по «Арифметике» Л. Ф. Магницкого и запискам А. Д. Фарварсона. При обучении артиллерии, фортификации, навигации использовались также переведенные на русский язык книги иностранных ученых. А. Д. Фарварсоном был написан учебник по геометрии «Эвкли-довы элементы, из двенадцати Невтоновых книг выбранные...» (1719), а Г. Г. Скорняков-Писарев, преподававший в Академии артиллерию и механику, составил первый русский учебник по механике -- «Наука ста-тическая, или Механика» (1722).

По инициативе А. Л. Нарышкина в Морской академии было введе-но практическое изучение корабельной архитектуры, для чего учащиеся построили модель корабля. Для практического изучения морского дела учащиеся принимали участие в морских походах.

Академия подготовила в XVIII в. много крупных специалистов фло-та, при ней проходили практику морские гвардейцы и геодезисты. Из воспитанников академии отбирались учителя для цифирных, адмирал-тейских и гарнизонных школ.

При участии Морской академии снаряжались первые географические и гидрографические экспедиции.