Федор Петрович Толстой 1783–1873 Толстой родился в Петербурге в семье графа П. А Толстого, начальника кригс-комиссариата – ведомства, занимавшегося хозяйственными делами армии, провиантом и обмундированием. Его предшественники на этой должности наживали миллионы.

Никифор Степанович Крылов 1802–1831 Крылов был странствующим живописцем, родом из Калязино, где он начинал иконописцем и писал портреты на заказ за десять рублей. В 1824 году он случайно познакомился с А. Г. Венециановым – Крылов писал иконы для церкви в имении соседа

Алексей Тарасович Марков 1802–1878 Марков родился в Новгороде. Его отец окончил Петербургскую Императорскую академию художеств, но впоследствии стал часовщиком. Сам Марков тоже поступил в Академию художеств и учился под руководством знаменитых живописцев того времени:

Александр Васильевич (Иоганн-Вильгельм) фон Нотбек 1802–1866 Нотбек учился в Петербургской Императорской академии художеств у профессоров А. И. Иванова, А. Е. Егорова и В. К. Шебуева. За картину «Приам испрашивает у Ахиллеса труп Гектора» он получил малую золотую медаль, а

Евгений Петрович Житнев 1809–1860 Житнев – ученик А. Г. Венецианова. Был крепостным, но получил вольную, учился вольноприходящим в Петербургской Императорской академии художеств. В 1835 году получил звание свободного художника, в 1856 году стал академиком

Никитин Иван Никитич (Ок. 1690–1742) Портрет напольного гетмана Портрет был создан после возвращения Никитина из Италии, где он обучался во флорентийской Академии художеств. Имя изображенного человека неизвестно. Некоторые исследователи полагают, что это автопортрет

Вишняков Иван Яковлевич (1699–1761) Портрет Сары Элеоноры Фермор В этом прелестном детском портрете дочери начальника Канцелярии от строений Фермора маленькая девочка, затянутая в корсет декольтированного платья с фижмами, выглядит как взрослая барышня. Нежная

Антропов Алексей Петрович (1716–1795) Портрет Статс-Дамы М. А. Румянцевой В портрете статс-дамы Марии Андреевны Румянцевой (1699–1788), матери будущего полководца П. А. Румянцева-Задунайского, подчеркнута значительность ее социального статуса: полы накидки нарочито

Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года В центре композиции из синевато-холодного тревожного полумрака вспышкой света выхвачены две фигуры. Сцену убийства можно легко вообразить во временном развитии. Вначале была вспышка царского гнева: опрокинулось кресло,

Рябушкин Андрей Петрович (1861–1904) Московская девушка XVII века В своих картинах Рябушкин рассказывает о минувшем так, словно оно ему хорошо знакомо. В них нет напыщенной театральности и постановочных эффектов, а есть любование виртуозного стилиста «седой стариной»,

Портрет неизвестной крестьянки в русском костюме - одно из известнейших произведений русского художника Ивана Петровича Аргунова.

Портрет неизвестной отражает интерес к крестьянской тематике, появившийся в то время в русском обществе. Аргунов, сам происходивший из крепостных графа Шереметева, стремился показывать в портретах природную красоту и достоинство человека вне зависимости от его сословной принадлежности. Образ крестьянки в этой работе художника передан с пронзительной правдивостью и искренней симпатией. Художник обрядил девушку в праздничный кокошник и сарафан с галунами, что наводило некоторых исследователей на мысль, что моделью послужила актриса в театральном «парадном» костюме. Однако этнографически точный наряд крестьянки Московской губернии (расшитый золотыми нитями кокошник, красный сарафан, тонкая белая рубаха, яркие украшения), а также бесхитростность и отсутствие всякой манерности говорят о именно крестьянском происхождении натурщицы. Её мягкие черты лица, приветливая чуть заметная улыбка и спокойная поза - всё подчёркивает скромность, открытость и доброту женщины из народа.

Портрет отличается чёткостью рисунка, строгостью форм, продуманным соотношением цветов, характерными для классицизма, который явственно проявляется в зрелом творчестве Аргунова.

Кружевница

«Кружевница» - картина русского художника Василия Андреевича Тропинина, написанная в 1823 году.

Тропинин, происходивший из семьи крепостных крестьян графа Миниха, в 1823 году в возрасте 47 лет получил вольную. В сентябре того же года он представил Совету Петербургской Академии Художеств картины «Кружевница», «Нищий старик» и «Портрет художника Е. О. Скотникова» для соискания звания художника. Картина «Кружевница» принесла ему славу мастера женских образов и стала значительным явлением в живописном искусстве того времени. Кроме этого полотна в 1820-1830-х гг. Тропинин написал ещё несколько работ, посвящённых образам тружениц-горожанок и их кропотливому труду («Пряха», «За прошивками», «Золотошвейка»).

Василий Андреевич Тропинин создал новый тип жанрового портрета, где важнейшую роль играют дух интимности, домашнего быта и радости повседневной жизни. Образ девушки, на мгновение оторвавшейся от своего занятия и взглянувшей на зрителя, наводит на мысль, что ей труд ничуть не в тяжесть, что это всего лишь игра.

«Кружевница» была восторженно принята критиками, современник художника П. Свиньин отмечал: «…и знатоки, и незнатоки приходят в восхищение при взгляде на сию картину, соединяющую поистине все красоты живописного искусства: приятность кисти, правильное, счастливое освещение, колорит ясный, естественный. Сверх того в самом портрете обнаруживается душа красавицы и тот лукавый взгляд любопытства, который брошен ею на кого-то вошедшего в ту минуту. Обнаженные за локоть руки ее остановились вместе со взором, работа прекратилась, вырвался вздох из девственной груди, прикрытой кисейным платком, - и все это изображено с такой правдой и простотой».

Всадница (Брюллов Константин)

Картина написана в 1832 году по просьбе графини Юлии Павловны Самойловой. На ошейнике собаки, изображенной на этом портрете, художник написал фамилию «Самойлова». Была в 1832 г. выставлена в Милане, в галерее Брера. И тогда на нее было очень много откликов, которые собрал, перевел один из верных учеников Брюллова художник Михаил Железнов. Полотно находилось в собрании графини, которое было распродано в 1872 году, незадолго до смерти разорившейся Самойловой.

На картине изображена сцена утренней прогулки. Воспитанница Ю. Самойловой Джованнина подъезжает к подъезду дома своей приемной матери, восседая на вороной лошади. Композиция «Всадницы» полна динамизма. Скакун, разгоряченный ездой, фыркает и поднимается на дыбы, мохнатая собака(на ошейнике которой стоит фамилия заказчицы - «Samoylova»)лает, кружась под ногами коня, маленькая Амацилия, одетая в розовое платьице и зеленые туфельки, выбегает встречать ее и восхищенно смотрит на свою старшую подругу.

Простое русское лицо, луч света в царстве вельмож и героев античности, заполняющих зал №2. Автор этого шедевра знаменитый портретист Иван Петрович Аргунов, талантливый крепостной двух великих вельмож. Проходят века, вельможи уходят в историю, остаются произведения искусства, трогающие душу, хотя их авторы не принадлежали к элите.

Художник Иван Васильевич Аргунов, которому заказывала парадные портреты Екатерина Великая, родился и умер крепостным. Первым его владельцем был князь Алексей Черкасский: канцлер Российской империи, губернатор Сибири, богатейший по числу душ помещик России. Как крепостной художник князя Черкасского, Иван Аргунов поступил в ученики к Георгу Христофору Гроту (Georg Christoph Grooth) - живописцу Высочайшего двора, писавшему портреты особ императорской фамилии и русской знати. Вскоре Иван Аргунов достиг уровня мастерства своего учителя в тонкости передачи фактуры дорогих тканей богатых одежд вельмож.

В 1743 году единственная дочь князя Черкасского Варвара Алексеевна, наследница крупнейшего состояния в России, была выдана замуж за графа Петра Борисовича Шереметьева, сына знаменитого петровского генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметьева, героя Полтавской битвы, полководца времен Северной войны, первым возведенным в графское достоинство Российского царства. Можно добавить, что молодой граф П.Б. Шереметьев был также крестником гетмана Запорожской Сечи И.И. Скоропадского. В качестве приданого князь Черкасский дал дочери 70 000 душ, в числе которых была и вся талантливая семья крепостных Аргуновых (дядя Иван Аргулнв был талантливым крепостным скульптором). В результате свадьбы наследников двух богатейший семейств образовалось знаменитое «шереметьевское состояние» - крупнейшее состояние в России, где одних только крепостных насчитывалось 140 000 душ. Талант своих крепостных семьи Аргуновых граф. П. Б. Шереметьев использовал для управления своими имениями и дворцами. В противоположность своему отцу, молодой граф Пётр Шереметев не обнаружил способностей ни к военной, ни к гражданской службе. Зато он прославился своей любовью к искусствам и роскошному образу жизни, а также богатством и лучшим театром и оркестром в России. Его картинная галерея портретов в усадьбе Кусково считалась лучшей в России XVIII века. Многие знаменитые портреты этой галереи принадлежали кисти крепостного Ивана Аргунова, среди них известный парадный посмертный портрет великого генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметьева и его жены Анны Петровны Нарышкиной, портрет самого Петра Борисовича и другие.

В конце 1760-х годов Аргунов был назначен управителем Миллионного дома Шереметевых в Петербурге. Годы проходят, Иван Аргунов становится мэтром, все больше сил уходит на управление усадьбами графа Шереметьева, все меньше времени остается на живопись.С конца 1780-х годов Аргунов практически совсем отошел от художественной деятельности.

И вдруг лебединая песня художника! В 1784 году Иван Петрович Аргунов пишет последний и самый знаменитый из своих портретов. Его модель не Императрица, не вельможная дама, а неизвестная крестьянка. По одной из версий на портрете изображена кормилица, жившая в доме Шереметьевых, по другой - крепостная певица и актриса театра Шереметьевых Анна Изумрудова-Буянова. Как следует из сайта Третьяковской галереи (http://www.tretyakovgallery.ru/ru/collection/_show/image/_id/398): « этнографически точный наряд крестьянки Московской губернии (расшитый золотыми нитями кокошник, красный сарафан, тонкая белая рубаха, яркие украшения), а также бесхитростность и отсутствие всякой манерности говорят, именно, о крестьянском происхождении натурщицы. Её мягкие черты лица, приветливая чуть заметная улыбка и спокойная поза - всё подчёркивает скромность, открытость и доброту женщины из народа. Портрет отличается чёткостью рисунка, строгостью форм, продуманным соотношением цветов, характерными для классицизма , который явственно проявляется в зрелом творчестве Аргунова».

В 1788 году Аргунов был назначен управителем Московского дома Н.П.Шереметьева и членом крепостной коллегии, ведавшей всеми хозяйственными делами графа. После этого назначения у художника, уже не осталось никакой возможности заниматься творчеством.

" Портрет неизвестной в русском костюме" был очень смелым поступком для старого художника, всю жизнь писавшего парадные заказные портреты высшей знати, но в конце не побоявшегося пойти против моды высшего света. Ведь XVIII век – это, так называемый, Галантный век (Fêtes galantes ): расцвет абсолютизма, могущество официальных фаворитов и фавориток, культ наслаждений, развитие изящных искусств, индустрии моды и развлечений. А также сохраняющаяся до наших дней галломания, т.е. признание за Францией абсолютного приоритета в области искусств, моды, образования и воспитания личности. При всем при этом, Людовик XIV, известный как Король-Солнце, мылся всего два раза в жизни, и то по совету врачей. Галантные французы XVIII века, их короли и прекрасные маркизы отличались большим количеством опасных связей, незаконнорожденных детей и болезней, связанных с антисанитарией. Может поэтому галантные французы до сих пор не могут понять загадочную русскую душу. В XVIII веке «варварская» Россия продолжала регулярно мыться в бане, рожать здоровых детей в законном браке, а также догонять и перегонять Европу в области науки и искусства.

А художник Иван Аргунов в силу своего таланта смог открыть новую тему в русской живописи - крестьянскую тему. Точнее, Иван Аргунов всю жизнь, писавший портреты высшей знати, изобразил свой идеал женщины – чистой душой и телом крестьянки.

Есть такое французское выражение «дорогостоящая простота», в противоположность «дешевому шику». Эта тихая дорогостоящая простота освещает лицо Неизвестной в русском костюме на картине Ивана Аргунова.

Портрет напольного гетмана. 1720‑е. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

В этом прелестном детском портрете дочери начальника Канцелярии от строений Фермора маленькая девочка, затянутая в корсет декольтированного платья с фижмами, выглядит как взрослая барышня. Нежная и хрупкая, она напоминает фарфоровую статуэтку. Все движения души отражаются в лице девочки – в нем чувствуется милая застенчивость ребенка и большая душевная теплота.

Портрет демонстрирует характерное для живописи Вишнякова сочетание русской средневековой традиции (скованность позы, неумелое написание рук, условность пейзажного задника) с виртуозным, идущим от «нового времени» умением писать полные трепетных чувств лица и превосходно передавать фактуру тканей.

Портрет Сары Элеоноры Фермор. 1749. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

В портрете статс-дамы Марии Андреевны Румянцевой (1699–1788), матери будущего полководца П. А. Румянцева-Задунайского, подчеркнута значительность ее социального статуса: полы накидки нарочито раздвинуты, чтобы явить бриллиантовый знак императрицы Елизаветы Петровны. Антропов, по собственному признанию, особенно любил писать лица пожилых людей, в которых он не боялся подчеркнуть признаки прожитой жизни, молодые же лица казались ему невыразительными. Как пишет критик А. Эфрос, Антропов «не смеет, да и не хочет смеяться над этим слоем румян, который обязателен даже на лицах знатных старух, над тяжеловесностью их нарядов и украшений, он даже убежден, что барам так и надо рядиться, но он не испытывает ни холопьего трепета перед знатностью, ни услужливой потребности льстить богатству».

Портрет Статс-Дамы М. А. Румянцевой. 1764. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Эта картина – первое в русском портретном жанре изображение женщины «подлого сословия». Оно предвосхитило литературные образы сентименталистов, открывших в крестьянках способность к высоким чувствам.

В образе неизвестной молодой красавицы много тепла, доброты и внимания художника к модели. Простая крестьянка, вероятно, как и сам художник, крепостная графов Шереметевых, позирует с величавым достоинством. Этот портрет предвосхищает исполненные внутренней красоты и просветленного покоя портреты крепостных крестьян кисти Алексея Венецианова.

Портрет неизвестной крестьянки в русском костюме. 1784. Государственная Третъяковская галерея, Москва

В образе юной очаровательной помещицы есть что-то хрупкое и незащищенное. Ее трудно вообразить в реальной жизни. Контуры ее лица и волос словно растворены в мерцающем фоне. Из тающего полумрака на нас смотрят большие грустные глаза. Светская улыбка не может скрыть их затаенную печаль. Жемчужная подвеска на платье очертаниями повторяет овал бледного лица, оттеняя ее хрупкую красоту.

Об этом портрете написаны замечательные строки Н. Заболоцкого: «Ты помнишь, как из тьмы былого, / Едва закутана в атлас, / С портрета Рокотова снова / Смотрела Струйская на нас. / Ее глаза – как два тумана, / Полуулыбка, полуплач, / Ее глаза – как два обмана, / Покрытых мглою неудач».

Портрет А. П. Струйской. 1772. Государственная Третъяковская галерея, Москва

Прокофий Акинфиевич Демидов (1710–1786) – старший сын уральского горнозаводчика А. Н. Демидова, в нарушение традиций большого парадного портрета представлен в домашнем шелковом халате в образе садовника, указывающего на оранжерейные цветы. Демидов действительно увлекался ботаникой, выращивал редкие растения (на столе лежат очень дорогие по тем временам луковицы тюльпанов и раскрытая научная книга). За колоннадой на заднем плане виднеется Московский воспитательный дом, на содержание которого Демидов жертвовал огромные деньги.

Портрет П. А. Демидова. 1773. Государственная Третъяковская галерея, Москва

Это один из самых необычных парадных портретов русских императоров. Вероятно, его концепция была подсказана и утверждена самим Павлом I. Мы не видим привычных атрибутов репрезентативного портрета – торжественного занавеса или архитектурных декораций заднего плана, императорской короны и скипетра. Одинокая фигура императора в форме полковника Преображенского полка размещена в пустом полутемном пространстве. Треуголка надвинута на лоб, рука с тростью величаво отставлена в сторону, правая нога выдвинута вперед. Павел I демонстрирует важность и величественность, но в его курносом лице читается веселость и открытая доброжелательность – он словно слегка подсмеивается над самим собой. В одиночестве фигуры, в глухом, сгущающемся вокруг нее фоне можно видеть момент исторического предвидения – трагическое одиночество и гибель Павла I.

Портрет Павла I. 1797. Государственная Третъяковская галерея, Москва

Боровиковский писал императрицу за год до ее смерти. Екатерина II изображена без регалий – как обычная помещица в чепце и утреннем капоте, гуляющая по парку с тонконогой белой собачкой. Только обелиск на заднем плане свидетельствует, что перед нами значительная особа. Обелиск – это памятник в честь побед русского флота, установленный посреди Большого пруда в Царском Селе, где любила проводить летние месяцы Екатерина II. Современники писали, что в преклонном возрасте она сохранила прекрасный цвет лица, живые и умные глаза, приятно очерченный рот. Одевалась на прогулки она действительно довольно просто. Есть свидетельство, что художнику позировала одевшаяся в платье императрицы ее любимая прислуга – М. С. Перекусихина.

Екатерина II на прогулке в Царскосельском Парке. 1794. Государственная Третъяковская галерея, Москва

В этом самом прославленном портрете кисти Боровиковского отчетливо выразился женский идеал эпохи сентиментализма. Художника занимают не черты характера 18-летней Марии Ивановны Лопухиной, а ее соответствие этому идеалу. Мечтательность, томность, меланхоличность во взгляде призваны подчеркнуть утонченность чувств; пейзажный фон напоминает об идеальном «слиянии» с природой, о естественности. Она словно гуляла по парку, оперлась на парапет и замечталась…

Увядший цветок розы символизирует быстро проходящую красоту и молодость. Боровиковский достигает в этом портрете вершин колористического мастерства: нежные, смягченные, словно тающие розово-сиреневые и серебристые тона переливаются, подобно драгоценной жемчужине. Лопухина происходила из древнего графского рода Толстых, ее братом был знаменитый Федор Толстой Американец. В возрасте 22 лет Мария Толстая вышла замуж за пожилого егермейстера двора С. А. Лопухина. Согласно преданию, в браке с ним она «была очень несчастлива» и через два года умерла от чахотки.