Крупнейший педагог, талантливый исполнитель, композитор, музыкальный редактор, критик, литератор, общественный деятель - во всех этих качествах на протяжении многих десятилетий с успехом выступал Александр Борисович Гольденвейзер. Ему всегда было свойственно неустанное стремление к знанию. Это касается и самой музыки, в которой его эрудиция не знала границ, это касается и других областей художественного творчества, это касается и самой жизни в разных ее проявлениях. Жажда знаний, широта интересов привели его в Ясную Поляну ко Льву Толстому, заставляли его с одинаковым энтузиазмом следить за литературными и театральными новинками, за перипетиями матчей за мировую шахматную корону. "Александр Борисович,- писал С. Фейнберг,- всегда живо интересуется всем новым в жизни, литературе и музыке. Однако, будучи чужд снобизма, какой бы области это ни касалось, он умеет найти, несмотря на быструю смену модных течений и увлечений, непреходящие ценности - все важное и существенное". И это сказано в те дни, когда Гольденвейзеру исполнилось 85 лет!
Будучи одним из основоположников советской школы пианизма. Гольденвейзер олицетворял собой плодотворную связь времен, передавая новым поколениям заветы своих современников и учителей. Ведь путь его в искусстве начался еще в конце прошлого века. На протяжении долгих лет ему пришлось встречаться со многими музыкантами, композиторами, писателями, которые оказали значительное влияние на его творческое формирование. Однако исходя из слов самого Гольденвейзера, тут можно выделить узловые, решающие моменты.
Детство... "Свои первые музыкальные впечатления,- вспоминал Гольденвейзер,- я получил от матери. Мать моя не обладала выдающимся музыкальным дарованием, в детстве она некоторое время брала в Москве уроки фортепианной игры у небезызвестного Гарраса. Она также немного пела. У нее был отличный музыкальный вкус. Она играла и пела Моцарта, Бетховена, Шуберта, Шумана, Шопена, Мендельсона. Отца по вечерам часто не бывало дома, и, оставаясь одна, мать целыми вечерами музицировала. Мы, дети, часто слушали ее, а ложась спать, привыкли засыпать под звуки ее музыки".
Позднее - учеба в Московской консерватории, которую он окончил в 1895 году как пианист и в 1897-м - как композитор. А. И. Зилоти и П. А. Пабст - его учителя по фортепианному классу. Еще в студенческую пору (1896) он дал свой первый сольный концерт в Москве. Композиторским мастерством молодой музыкант овладевал под руководством М. М. Ипполитова-Иванова, А. С. Аренского, С. И. Танеева. Каждый из этих прославленных педагогов так или иначе обогатил художественное сознание Гольденвейзера, но занятия у Танеева и впоследствии близкое личное общение с ним оказали на молодого человека наибольшее влияние.
Еще одна знаменательная встреча: "В январе 1896 года счастливый случай ввел меня в дом Л. Н. Толстого. Постепенно я стал близким к нему человеком до самой его смерти. Влияние этой близости на всю мою жизнь было громадно Как музыканту, Л. Н. впервые раскрыл мне великую задачу приближения музыкального искусства к широким массам народа". (О своем общении с великим писателем он много позднее напишет двухтомную книгу "Вблизи Толстого".) И действительно, в своей практической деятельности концертанта Гольденвейзер еще в предреволюционные годы стремился быть музыкантом просветителем, привлекая к музыке демократические круги слушателей. Он устраивает концерты для рабочей аудитории, выступая в доме Российского общества трезвости, в Ясной Поляне проводит своеобразные концерты-беседы для крестьян, преподает в Московской народной консерватории.
Эта сторона деятельности Гольденвейзера получила существенное развитие в первые годы после Октября, когда он на протяжении нескольких лет возглавлял Музыкальный совет, организованный по инициативе А. В. Луначарского: "В конце 1917 года я узнал, что при „рабочем кооперативе"... организовался „неторговый" отдел. Этот отдел начал заниматься устройством лекций, концертов, спектаклей для обслуживания широких масс населения. Я отправился туда и предложил свои услуги. Постепенно дело разрослось. Впоследствии эта организация перешла в ведение Моссовета и была передана Московскому отделу народного образования (МОНО) и существовала до 1921 года. У нас образовались отделы: музыкальный (концертный и образовательный), театральный, лекционный. Я возглавлял концертный отдел, в работе которого участвовал ряд видных музыкантов. Мы организовали концертные бригады. В моей бригаде участвовали Н. Обухова, В. Барсова, Н. Райский, Б. Сибор, М, Блюменталь-Тамарина и др... Наши бригады обслуживали заводы, фарбрики, красноармейские части, учебные заведения, клубы. Мы ездили в самые отдаленные районы Москвы зимой на розвальнях, а в теплое время - на ломовых полках; выступали порой в холодных, нетопленных помещениях. Тем не менее работа эта давала всем участникам большое художественное и моральное удовлетворение. Аудитория (особенно там, где работа проводилась систематически) живо реагировала на исполнявшиеся произведения; по окончании концерта задавали вопросы, подавали многочисленные записки..."
Более полувека продолжалась педагогическая деятельность пианиста. Еще в студенческие годы он начал преподавать в Московском сиротском институте, затем был профессором консерватории при Московском филармоническом обществе. Однако в 1906 году Гольденвейзер навсегда связал свою судьбу с Московской консерваторией. Здесь он воспитал более 200 музыкантов. Имена многих его учеников широко известны - С. Фейнберг, Г. Гинзбург. Р. Тамаркина, Т. Николаева, Д. Башкиров, Л. Берман, Д. Благой, Л. Сосина... Как писал С. Фейнберг, "Гольденвейзер сердечно и внимательно относился к своим ученикам. Он прозорливо провидел судьбу молодого, еще не окрепшего таланта. Сколько раз мы убеждались в его правоте, когда в юном, казалось бы, незаметном проявлении творческой инициативы он угадывал еще не раскрытое большое дарование". Характерно, что воспитанники проходили у Гольденвейзера весь путь профессиональной подготовки - от детских лет до аспирантуры. Так, в частности, сложилась судьба Г. Гинзбурга.
Если затронуть некоторые методологические моменты в практике выдающегося педагога, то стоит привести слова Д. Благого: "Сам Гольденвейзер не считал себя теоретиком фортепианной игры, скромно называя себя лишь педагогом-практиком. Меткость и лаконизм его замечаний объяснились, между прочим, тем, что он умел обратить внимание учащихся на главный, решающий момент в работе и вместе с тем исключительно точно подметить все мельчайшие подробности сочинения, оценить значение каждой детали для понимания и воплощения целого. Отличаясь предельной конкретностью, все замечания Александра Борисовича Гольденвейзера вели к серьезным и глубоким принципиальным обобщениям". Отличную школу в классе Гольденвейзера прошли и многие другие музыканты, среди которых композиторы С. Евсеев, Д. Кабалевский. В. Нечаев, В. Фере, органист Л. Ройзман.
И все это время, вплоть до середины 50-х годов, он продолжал концертировать. Тут и сольные вечера, и выступления с симфоническим оркестром, и ансамблевое музицирование с Э. Изаи, П. Касальсом, Д. Ойстрахом, С. Кнушевицким, Д. Цыгановым, Л. Коганом и другими известными артистами. Как всякий большой музыкант. Гольденвейзер обладал оригинальным пианистическим почерком. "Мы не ищем в этой игре физической мощи, чувственного обаяния,- отмечал А. Альшванг,- зато мы находим в ней тонкие оттенки, честное отношение к исполняемому автору, доброкачественный труд, большую подлинную культуру - и этого достаточно, чтобы некоторые исполнения мастера надолго запомнились слушателям. Мы не забываем некоторые интерпретации Моцарта, Бетховена, Шумана под пальцами А. Гольденвейзера". К этим именам смело можно прибавать Баха и Д. Скарлатти, Шопена и Чайковского, Скрябина и Рахманинова. "Большой знаток всей классической русской и западной музыкальной литературы,- писал С. Фейнберг,- он обладал чрезвычайно широким репертуаром... Об огромной амплитуде мастерства и артистизма Александра Борисовича можно судить по владению им самыми разнообразными стилями фортепианной литературы. В равной степени удавался ему филигранный моцартовский стиль и порывисто утонченный характер скрябинского творчества".
Как видим, когда речь заходит о Гольденвейзере-исполнителе, одним из первых называется имя Моцарта. Его музыка, действительно, сопровождала пианиста почти всю творческую жизнь. В одной из рецензий 30-х годов читаем: "Моцарт у Гольденвейзера говорит сам за себя, как бы от первого лица, говорит глубоко, убедительно и увлекательно, без ложного пафоса и эстрадной позы... Все просто, естественно и правдиво... Под пальцами Гольденвейзера оживает вся многогранность Моцарта - человека и музыканта,- его солнечность и скорбность, взволнованность и раздумье, дерзость и изящество, мужество и нежность". Мало того, моцартовское начало специалисты находят и в гольденвейзеровских интерпретациях музыки других композиторов.
В программах пианиста весомое место всегда занимали произведения Шопена. "С большим вкусом и прекрасным чувством стиля,- подчеркивает А. Николаев,- Гольденвейзер умеет выявить ритмическое изящество шопеновских мелодий, полифоническую природу его музыкальной ткани. Одной из черт пианизма Гольденвейзера является весьма умеренная педализация, некоторая графичность четких контуров музыкального рисунка, подчеркивающая выразительность мелодической линии. Все это придает его исполнению своеобразный колорит, напоминая о связях стиля Шопена с пианизмом Моцарта".
Все упомянутые композиторы, а вместе с ними Гайдн, Лист, Глинка, Бородин, были также объектом внимания Гольденвейзера - музыкального редактора. Множество классических произведений, в том числе сонаты Моцарта, Бетховена, весь фортепианный Шуман приходят сегодня к исполнителям в образцовой редакции Гольденвейзера.
Наконец, следует упомянуть о сочинениях Гольденвейзера-композитора. Его перу принадлежат три оперы ("Пир во время чумы", "Певцы" и "Вешние воды"), оркестровые, камерно-инструментальные и фортепианные пьесы, романсы.
Так он прожил жизнь, долгую, насыщенную трудом. И никогда не знал покоя. "Тот, кто посвятил себя искусству,- любил повторять пианист,- должен все время стремиться вперед. Не идти вперед - значит идти назад". Александр Борисович Гольденвейзер всегда следовал позитивной части этого своего тезиса.
Лит.: Гольденвейзер А. Б. Статьи, материалы, воспоминания/Сост. и ред. Д. Д. Благой.- М., 1969; О музыкальном искусстве. Сб. статей,- М., 1975.
Григорьев Л., Платек Я.
оперы - Пир во время чумы (1942), Певцы (1942-43), Вешние воды (1946-47); кантата - Свет Октября (1948); для оркестра - увертюра (по Данте, 1895-97), 2 Русские сюиты (1946); камерно-инструментальные произведения - струнный квартет (1896; 2-я ред. 1940), Трио памяти С. В. Рахманинова (1953); для скрипки и фортепиано - Поэма (1962); для фортепиано - 14 революционных песен (1932), Контрапунктические эскизы (2 тетр., 1932), Полифоническая сонатина (1954), Соната-фантазия (1959), и др., песни и романсы.
(1875-03-10 )Свои первые музыкальные впечатления получил от матери Варвары Петровны Гольденвейзер, обладавшей тонким художественным вкусом и любившей петь и играть на фортепиано. В пять лет, научившись разбирать ноты под руководством старшей сестры Татьяны, стал самостоятельно понемногу играть на фортепиано. Когда ему исполнилось восемь лет, семья переехала в Москву, где начались его серьёзные занятия музыкой с В. П. Прокуниным , собирателем русских народных песен, одним из учеников П. И. Чайковского .
Преподавательскую деятельность начал в 1895 году. В 1895-1917 годах - преподаватель фортепиано Николаевского сиротского, и Екатерининского женских институтов, в 1904-1906 - Музыкально-драматического училища Московского филармонического общества (ныне ). Преподавал также на Пречистенских рабочих курсах , в Народной консерватории , Алфёровской гимназии (история искусств)
С 1901 года выступал как музыкальный критик в печати, сотрудничал в газете «Курьер », журнале «Музыкальный мир» и других изданиях (под псевдонимами: А., А, Борисов, Г. Г-р), был членом редакции журнала «Музыкальный труженик», вёл просветительскую работу .
С 1932 по 1934 годы - заместитель председателя Московского отделения Союза советских композиторов СССР .
Братья отца:
Родился в Кишинёве в семье адвоката Бориса Соломоновича Гольденвейзера. Окончил в 1895 году Московскую консерваторию по классу фортепиано П. А. Пабста (ранее занимался у А. И. Зилоти), в 1897 году по классу композиции М. М. Ипполитова-Иванова. Учился также композиции у А. С. Аренского и контрапункту у С. И. Танеева. Работал учителем музыки при московском сиротском институте Императора Николая I.
В 1907 году выступал в составе Московского трио, заменяя пианиста Давида Шора.
В 1906-1961 годах - профессор Московской консерватории по классу фортепиано. В 1936-1939 годах - заведующий кафедрой фортепиано, в 1918-1922 и 1932-1939 годах заместитель директора (проректор), в 1922-1924 и 1939-1942 годах - директор (ректор) Московской консерватории. Создатель одной из крупнейших советских пианистических школ. Среди учеников Гольденвейзера: С. Е. Фейнберг, Т. П. Николаева, Р. В. Тамаркина, Г. Р. Гинзбург, Д. Б. Кабалевский, Д. А. Башкиров, Л. Н. Берман, Д. Д. Благой, Ф. И. Готлиб, А. Л. Каплан, М.С. Лебензон, Л. И. Ройзман, В. Г. Фере, Маргарита Чхеидзе, Людмила Дмитриевна Имнадзе и более 200 других. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
Жена А. Б. Гольденвейзера (с 24 января 1903 года) - музыкальный педагог, выпускница Московской консерватории по классу В. И. Сафонова (1905), пианистка Анна Алексеевна Гольденвейзер (урожд. Софиано; 1881-1929); в переводе А. А. Гольденвейзер в 1929 году были отдельной книгой опубликованы письма Шопена. Её племянник - советский физик и правозащитник А. Д. Сахаров.
Вторая жена А. Б. Гольденвейзера - пианистка и директор Музея-квартиры А. Б. Гольденвейзера Елена Ивановна Гольденвейзер (урожд. Грачева) (ум. в 1998 г., Москва)
Сестра А. Б. Гольденвейзера - Татьяна Борисовна Софиано (1869, Кишинёв - 1955, Москва) - была замужем за братом Анны Алексеевны Гольденвейзер.
Сестра А. Б. Гольденвейзера - пианистка Мария Борисовна Гольденвейзер (1873, Кишинёв - 1940, Москва) - была замужем за известным литературоведом, пушкинистом М. О. Гершензоном; племянник А. Б. Гольденвейзера - видный советский генетик С. М. Гершензон; племянница - искусствовед Наталья Михайловна Гершензон-Чегодаева (1907-1977), жена искусствоведа, профессора Андрея Дмитриевича Чегодаева (1905-1994), мать искусствоведа Марии Андреевны Чегодаевой (род. 1931).
Братья отца:
Александр Соломонович Гольденвейзер (1855-1915) - видный российский юрист-цивилист, автор трудов по гражданскому праву («Социальное законодательство Германской империи: страхование рабочих от несчастных случаев, на случай потери способности к труду и старости», 1890) и творчеству Л. Н. Толстого («Преступление - как наказание, а наказание - как преступление: мотивы Толстовского „Воскресения“», - Этюды, лекции и речи на уголовные темы, 1908 и 1911). Его сыновья:
Александр Александрович Гольденвейзер (1880-1940) - американский антрополог, профессор, специалист в области антропологии ирокезов.
Эммануил Александрович Гольденвейзер (1883-1953) - американский экономист и статистик, начальник статистического отдела Федеральной резервной системы США в 1926-1945 годах, президент Американской ассоциации экономистов (American Economic Association) в 1946-1953 годах, автор монографии «Federal Reserve System in Operation» (1925), перевёл на английский язык «Воскресение» Л. Н. Толстого.
Алексей Александрович Гольденвейзер (1890-1979) - юрист, видный еврейский общественный деятель в Киеве, Берлине и Нью-Йорке, издатель, публицист, автор книг «Киевские воспоминания» (1921), «Якобинцы и большевики: психологические параллели» (1922), «Я. Л. Тейтель (1850-1935)» (1944), «В защиту права» (1944), «Книга о русском еврействе» в 2-х тт. (с соавторами, 1960, 1968).
Моисей Соломонович Гольденвейзер (1860-е - 1921, Варшава) - юрист, юрисконсульт банка Полякова, библиофил, литературовед и историк (в его доме в Гранатном переулке в 1910-е годы проживали родители А. Д. Сахарова). Его сын:
Николай Моисеевич Гольденвейзер - юрист, драматург и прозаик, глава юридического отделения русского земства и гражданского союза, преподавал в Московском университете.
Владимир Соломонович Гольденвейзер - дворянин, инженер путей сообщения. Его дети:
Елена Владимировна Гольденвейзер (1881-1958) - врач, жена правого эсера Владимира Львовича Утгофа, осужденного по «процессу правых эсеров» в 1922 году и впоследствии расстреляного 12 октября 1937 годa.
Лев Владимирович Гольденвейзер (1883-1959) - российский адвокат, театральный режиссёр-постановщик, драматург, прозаик, переводчик, в 1927-1937 годах - заведующий литературным отделом Госкино. Его сын:
Алексей Львович Гольденвейзер (1911-2003) - советский математик в области теоретической и прикладной механики, профессор (1947), автор монографий «Теория упругих тонких оболочек» (1953 и 1976), «Свободные колебания тонких упругих оболочек» (с соавторами, 1979).
Автор трёх опер («Пир во время чумы» (по А. С. Пушкину), «Певцы», «Вешние воды» (по И. С. Тургенев), кантаты «Свет Октября», камерно-инструментальных ансамблей, фортепианнных пьес, романсов (всего свыше 40 музыкальных произведений).
Написал многочисленные критические статьи и ряд книг:
Воспоминания о Л. Н. Толстом:
Вблизи Толстого. Записи за 15 лет (2 тома 1922, 1923)
32 сонаты Бетховена (1966)
О музыкальном искусстве (1975)
Под редакцией Гольденвейзера отдельной книгой вышли «Письма Ф. Шопена» (Москва, 1929).
Лауреат Сталинской премии первой степени (1947)
Награждён орденом Ленина, двумя другими орденами, а также медалями.
народный артист СССР (1946)
Крупнейший педагог, талантливый исполнитель, композитор, музыкальный редактор, критик, литератор, общеятвенный деятель – во всех этих качествах на протяжении многих десятилетий с успехои выступал Гольденвейзер Александр Борисович. Ему всегда было свойственно неустанное чтремление к знанию. Это касается и самой музыки, в которой его эрюдиция не знала границ, это касается и других областей художественного творчества, это касается и самой жизни в разных проявлениях.
Будучи одним из основоположников советской школы пианизма, Гольденвейзер олицетворял собой плодотворную связь времен, передавая новым поколениям заветы своих современников и учителей.
Детство… «Свои первые музыкальные впечатления, - вспоминал Гольденвейзер, - я получил от матери. Мать моя обладала выдающимся музыкальным дарованием. В детстве она некоторе время брала в Москве уроки фортепианной игры у небезызвестного Гарраса. Она также много пела. У нее был отличный музыкальный вкус. Она играла Моцарта, Бетховена, Шуберта, Шумана, Шрпена, Мендельсона. Отца по вечерам часто не бывало дома, и, оставаясь одна, мать целыми вечерами музицировала. Мы, дети, часто слушали ее, ложась спать, привыкли засыпать под звуки ее музыки».
А позднее – учеба в Московской консерватории, которую он окончил в 1895 году как пианист и в 1897 – как композитор. А.Зилоти и П.Пабст – его учителя по фортепианному классу. Еще в студенческую пору (1896) он дал свой первый сольный концерт в Москве. Композиторским мастерством молодой музыкант овладевал под руководством М.Ипполитова-Иванова, А.Аренского, С.Танеева. каждый из прославленных педагогов так или иначе обогатил художественное сознание Гольденвейзера, но занятия у Танеева и впоследствии близкое личное общение с ним оказали на молодого музыканта наибольшее влияние.
Еще одна знаминательная встреча: «В январе 1896 года счастливый случай ввел меня в дом Л.Н. Толстого. Постепенно я стал близким к нему человеком до самой его смерти. Влияние этой близости на всю жизнь было громадно. Как музыканту, Л.Н. впервые раскрыл мне великую задачу приближения музыкального искусства к широким массам народа». В своей практической деятельности концертанта Гольденвейзер еще в предреволюционный годы стремился быть музыкантом – просветителем, привекая к музыке демократические круги слушателей. Он устраивает концерты для рабочей аудитории, выступая в домах Российского общества трезвости, в Ясной Поляне проводит своеобразные концерты – беседы для крестьян, преподает в Московской народной консерватории.
Более полувека продолжалась его педагогическая деятельность пианиста. Еше в студенческие годы он начал преподавать в Московском сиротском институте, затем был профессором консерватории при Московском филармоническом обществе. Однако в 1906 году Гольденвейзер навсегда связал свою судьбу с Московской консерваторией. Здесь он воспитал более 20 музыкантов. Имена многих его учеников широко известны – С. Фейнберг, Г. Гинзбург, Л. Берман… Как писал Фейнберг, «Гольденвейзер сердечно и внимательно относился к своим ученикам. Он прозорливо провидел судьбу молодого, еще не окрепшего таланта. Сколько раз мы убеждались в его правоте, когда в юном, казалось бы, незаметном проявлении творческой инициативы он угадывал еще не раскрытое большое дарование». Характерно, что воспитанники проходили у Гольденвейзера весь путь профессиональной подготовки – от детских лет до аспирантуры. Так, в частности, сложилась судьба Г. Гинзбурга.
Меткость и лаконизм его замечаний объяснялись тем, что он умел обратить внимание учащихся на главный, решающий момент в работе и вместе с тем исключительно точно подметить все мельчайшие подробности сочинения, оценить значение каждой детали для пониманияи воплощения целого. Отличаясь определенной конкретностью, все замечания Гольденвейзера вели к серьезным и глубокимпринципиальным обобщениям. Отличную школу в классе Гольденвейзера прашли многие другие музыканты, среди которых композиторы С. Евсеев, Д. Кабалевский, В. Фере, органист Л. Ройзман.
И все это время, плоть до середины 50-х годов, он продолжал концертировать. Тут и сольные вечера, и выступления с симфоническим оркестром, и ансамблевое музицирование с Э. Изан, П. Касальсом, Д. Ойстрахом, С. Кнушевицким, Д. Цыгановым, Л. Коганом и другими известными артистами. Как всякий большлй музыкант, Гольденвейзер обладал оригинальным пианистическим почерком. «Мы не ищем в этой игре физической мощи, чувственного обаяния, - отмечал А. Альшванг, - зато мы находим в ней тонкие оттенки, честное отношение к исполняемому автору, доброкачественный труд, большую подлинную культуру – и этого достаточно, чтобы некоторые исполняемые мастера надолго запомнились слушателям. Мы не забываем некоторые интерпретации Моцарта, Бетховена, Шумана под пальцами Гольденвейзера». К этим именам смело можно прибавить Баха, и Скарлатти, Шопена и Чайковского, Скрябина и Рахманинова. «Большой знаток всей классической русской и западной музыкальной литературы, - писал С. Фейнберг, - он обладал чрезвычайно широким репертуаром… Об одной амплитуде мастерства и артистизма Гольденвейзера можно судить по владению самыми разнообразными стилями фортепианной литературф. В равной степени удавался и филигранный моцартовский стиль и поривисто утонченный характер скрябинского творчества».
Как видим, когда речь заходит о Гольденвейзере – исполнителе, одним из первых называется имя Моцарта. Его музыка, действительно, сопровождала пианиста почти всю творческую жизнь. В одной их рецензий 30-х годов читаем: «Моцарт у Гольденвейзера говорит сам за себя, как бы от первого лица, говорит глубоко, убелительно и увлекательно, без ложного пафоса и эстрадной позы… Все просто, естественно и правдиво… Под пальцами Гольденвейзера оживает вся многогранность Моцарта - человека и музыканта, - его солнечность и скорбность, взволнованность и раздумье, дерзость и изящество, мужество и нежность». Мало того, что моцартовское начало специалисты находят и гольденвейзеровских интерпретациях музыки других композиторов.
В программах пианиста весомое место всегда занимали произведения Шопена. «С большим вкусом и прекрасным чувством стиля, - подчеркивает А. Николаев, - Гольденвейзер умеет выделить ритмическое изящество шопеновских мелодий, полифоническую природу его музыкальной ткани. Одной из черт пианизма Гольденвейзера является весьма умеренная педалтзация, некоторая графичность четких контуров музыкального рисунка, подчеркивающая выразительность мелодической линии. Все это придает его исполнению своеобразный колорит, напоминая о связях стиля Шопена с пиагизмом Моцарта».
Все упомянутые композиторы, а вместе с ними и Гайдн, Лист, Глинка, Бородин, были также объектом внимания Гольденвейзера – музыкального редактора. Множество классических произведений, в том числе сонаты Моцарта, Бетховена, весь фортепианный Шуман приходят к исполнителям в образцовой редакции Гольденвейзера.
Наконец, следует упомянуть о сочинениях Гольденвейзера-композитора. Его перу принадлежат три оперы («Пир во время чумы», «Певцы» и «Вешние воды»), оркестровые, камерно-инструментальные и фортепианные пьесы, романсы.
Родился в 1875 г. в Кишинёве, умер в 1961 г. в поселке Николина Гора Московс-кой области.
Пианист, педагог, композитор, музыкальный критик, редактор, музыкально-общественный деятель.
Ректор Московской консерватории (1922-24 и 1939-42 гг.).
В детстве брал уроки фортепианной игры у В.П. Прокунина, уче-ника Н.Г. Рубинштейна. В 1895 окончил с золотой меда-лью Московскую консерваторию как пианист, в 1897 - как композитор. Среди педагогов - А.И. Зилоти, П.А. Пабст (фортепиано), В.И. Са-фонов (камерный ансамбль), А.С.Аренский, М.М. Ипполи-тов-Иванов (свободное сочинение), С.И. Танеев (контра-пункт). В ГЦММК им. М.И. Глинки хранится его экзаменационная работа, датированная 1894 г.: Двойная 4-гол. фуга для струнного квартета (партитура; ф. 91).
Выступал в качестве солис-та в ученических концертах Московской консерватории. Сильнейшее воздей-ствие на личность и художественные принципы Гольденвейзера оказало общение с Л.Н. Толстым (в 1895-1911), а также с С.В. Рахманино-вым, А.Н. Скрябиным, Н.К. Метнером, А.Ф. Гедике и др. После окончания консерватории концертировал (до 1956), часто выступал в ансамбле с Э. Изаи, П. Казальсом, Г.Р.Гинзбур-гом, Б.О.Сибором, Д.Ф.Ойстрахом, Л.Б. Коганом, С.Н.Кну-шевицким, М.Л.Ростроповичем, Н.Г.Райским, Е.Д. Круглико-вой, Н.П. Рождественской, с Квартетом им. Бетховена и др. Игра Гольденвейзера, музыканта интеллектуального склада, отли-чалась тонким чувством стиля, благородной простотой и пианистическим мастерством. Широкое признание получи-ли его трактовки сочинений В.А. Моцарта, Л. Ванн Бетховена, Р.Шумана, Э. Грига, русских композиторов (прежде всего Аренского и Мет-нера, в ранние годы Скрябина). Оставил множество грам-записей. С 1901 выступал в печати как музыкальный критик, со-трудничал в газете «Курьер», журнале «Музыкальный мир», был членом редакции журнала «Музыкальный труженик» и др.
Педагогическую деятельность начал в 1897г.: преподавал игру на фортепиано в Николаевском сиротском, Елисаветинском и Ека-терининском женских институтах (до 1918), в Музвкально-драматическом училище МФО (1904-06). В Московскую консерваторию был приглашен в 1906 (вза-мен уехавшего за границу И.А. Левина) и унаследовал его класс. Главным педагогическим принципом Гольденвейзера было формирование музы-канта как глубокой и разносторонней личности: «...музы -кант-исполнитель должен стремиться к тому, чтобы стать на уровень духовной культуры и внутренней значительно-сти автора » (Гольденвейзер А.Б. Об исполнительстве. С. 62).
Деятельность артиста представлялась ему высо-кой творческой миссией. Неоднократно подчеркивал ответствен-ность пианиста за судьбу исполняемого им музыкального произведения (Там же. С. 101). Не допускал свободного отношения к авторскому тексту, требовал от учеников максимальной точности и обязательной игры наизусть. Занимаясь с детьми, основ-ное внимание уделял изучению гамм и арпеджио, позднее - технической работе на материале исполняемых в классе произв. При этом добивался абсолютного «соответствия между звуковым образом и движениями и ощущениями рук и всего тела играющего » (Там же. С. 104). Проблемы звукоизвлечения решались в тесной связи с характером изучаемых пьес. Специально звуком занимался сравнитель-но мало, считая, что при наличии профессиональных навыков у действительно музыкального человека рояль не будет звучать пло-хо. Опираясь на лучшие индивидуальные свойства учеников (все-го их было св. 200), создал крупную пианистическую школу. Среди учеников: Д. Башкиров, Л. Берман, Д. Благой, М. Вай-сборд, Г.Гинзбург, О.Жукова, А. Каплан, И. Кац, Л. Левин-сон, И. Малинина, В. Нечаев, Т.Николаева, Д. Паперно, Л. Ройзман, Л. Сосина, Р.Тамаркина, С.Фейнберг.
Помимо педагогической, вел в консерватории общественную и административную ра-боту: в 1916-17 входил в состав библиотечной комиссии, созданной для упорядочения библиотечных фондов. Воз-главлял Совет профессоров на фортепианном отделении. В 1918-20 декан исполнительского факультета. В 1918 наряду с Г.П. Прокофьевым был избран «товарищем ректора» (заведущий художественной частью), с конца 1920 (в связи с введением должности) был назначен проректором. Входил от Московской консерватории в специальную Комиссию МУЗО Наркомпроса, занимавшуюся реформой музыкальных учебных заведений. В июле 1920 совместно с Ипполитовым-Ивановым, Л.Э. Конюсом, Прокофьевым, Райским разработал про-ект новой организационной структуры и учебных планов консерватории (пре-дусматривалось, в частности, создание 5 факультетов и «Выс-ших свободных мастерских»). В октябре 1922 (после ухода в отставку Ипполитова-Иванова) стал ректором Московской консерватории и пробыл в этой должности до 1924 (затем ректо-ром стал К.Н.Игумнов). Участвовал в разработке «Поло-жения о Ленинградской и Московской консерваториях» (1925). В 1932-34 - зам. директора (директор С.Т. Шац-кий), в 1939-42 - директор консерватории.
В сложной творческой и об-щественной обстановке отстаивал сложившиеся в консерватории отечественные традиции профессионального музыкального образования. Добиваясь лик-видации инструкторско-педагогического отдела (факультета), формировав-шегося в основном по идеологическим, а не профессиональным кри-териям, подвергался нападкам как «лидер реакционной профессуры» (см.: Новицкий П. Цитадель музыкальной художественной реакции // Музыка и революция. 1928. С. 18-22). В 1936, когда в консерватории была введена систе-ма кафедр, возглавил одну из них (на фортепианном факультете). В 1936-59 работал в комиссии по пересмотру репертуара испол-нительских факультетов и разработке новых учебных программ (1943, пред. Д.Д. Шостакович).
Большое внимание уделял музыкально-просветительской работе. В дореволюционные годы участвовал в работе «Пречистенских бес-платных классов для взрослых рабочих и работниц», в «Московском обществе содействия устройству общеоб-разовательных народных развлечений». В 1906 стал од-ним из организаторов Народной консерватории, преподавал там. По-зднее (1918-19) возглавлял музыкальный совет при Художественно-просветительском отделе Моссовета, а также сектор научной работы при художественном подотделе Московского отдела народного образования. В 1932-34 заместитель председателя МСМ. Одним из первых поставил задачу разделения общего музыкального образования детей и их специальной подготовки к музыкально-профессиональной деятельности. В 1931-36 возглавлял орга-низованную им «Особую детскую группу» при консерватории, пре-образованную затем в ЦМШ, был ее художественным руководителем (1936-41). Одним из первых начал заниматься с детьми от 7 лет.
Автор опер «Певцы», «Вешние воды» (по И.С. Турге-неву), «Пир во время чумы» (по А.С. Пушкину), 2 орк. сюит, камерных, фп. и вок. соч., а также мн. статей и воспоминаний, в т. ч. о А.Г. Рубинштейне и Н.Г.Рубин-штейне, Зилоти, Ипполитове-Иванове, Рахманинове, Е.А. Лавровской, Пабсте, Н.Я. Мясковском, Г.Л.Катуаре, Г.Э. Конюсе, М. Ф.Гнесине, К. С.Сараджеве, Тамаркиной и др.
Ред. фп. соч. П.И.Чайковского (концерты, трио, Кон-цертная фантазия, секстет), И.С. Баха (партиты, инвен-ции, «Хроматическая фантазия и фуга»), Моцарта (со-наты и концерты), Бетховена (все сонаты, а также кон-церты, вариации), Д. Скарлатти, Шумана (полное собр. фп. соч.) и др. Оставил «Дневники» [опубликованы 2-й женой и секретарем Гольденвейзера Еленой Ивановной Гольденвейзер (урожд. Гра-чева)] и «Мемуары» (Музей-квартира А.Б. Гольденвейзе-ра, филиал ГЦММК). Сталинская пр. СССР (1946). Ор-ден Трудового Красного Знамени.
