Ну что ж, как и обещал ранее, немного расскажу вам про германскую подлодку тип VII , по которой затем предстоит нам экскурсия изнутри – а для краткости, далее буду именовать её просто «семеркой».
Лодка ведь это совсем не простая, а знаменитая. Даже очень.
Она – самая главная героиня «битвы за Атлантику» с немецкой стороны. Но и не только. Отметилась она и в Средиземном море, причем отметилась неслабо. В Мексиканском заливе и в Карибском море. И в Западной Арктике. И даже в Индийский океан один раз сунула она свой нос.
Прошло уж шестьдесят пять лет, а насчет неё до сих пор идут ожесточенные споры у историков и любителей.
Одни обзывают подобные лодки «стальными гробами Дёница». Да, это так. Больше всего их погибло в войну из всех серий германских субмарин. Да и «обитаемость» (уровень внутреннего комфорта) у них была крайне низкая, по сравнению с другими лодками - как Германии, так и других стран. Она была максимально «заточена под оружие» в ущерб условиям службы экипажа, да.
Другие справедливо говорят, что такая лодка в руках умелого экипажа и инициативного командира достигала фантастических успехов, приходя из боевого похода. И это тоже правда – некоторые «семерки» возвращались на базу с 7-8 вымпелами после одного удачного боевого похода.
«Семерка» была прекрасно управляема, и ей принадлежит своеобразный рекорд реакции на опасность – она была способна во время крейсирования за 25-27 секунд (!) после момента обнаружения противника задраить люки и погрузиться на глубину 10 метров (при опытном экипаже, конечно). У нее был малозаметный невысокий силуэт, и достаточно совершенное торпедное оружие.
Не будем забывать, что «семеркой» была и U-47 Гюнтера Прина, потопившая линкор «Ройал Оак» в самом логове врага – британской базе Скапа-Флоу, в октябре 1939 г.
«Семерку» U-331 в Средиземном море вел в атаку барон Тизенгаузен в 1941 г. Результат атаки – потопление английского линкора «Бархэм» в открытом море. Это, бесспорно, выдающиеся достижения. Итак, уже два линкора.
На «семерке» U-99 воевал подводный ас №1 Второй Мировой войны Отто Кречмер. На том же типе воевали и другие асы – например Йоахим Шепке или Альбрехт Бранди (кстати, он получил все возможные степени отличия к Рыцарскому Кресту – Дубовые Листья, Мечи, Бриллианты).
Именно «семерки» топили авианосцы – U-29 - «Корейджес» в сентябре 1939 г. и U-81 - «Арк Ройял» в 1941 г.
А уж сколько всего остального они потопили, и в какие переплеты только не попадали! Даже самолеты самостоятельно (штатным зенитным вооружением) сбивали. Нескольких книг не хватит! Словом, противник серьезный.
А между тем «семерка» - просто пигалица для океанской лодки: всего-то 761-767 тонн водоизмещение.
И характеристики не очень серьезные. Посудите сами: под дизелем в надводном положении они выжимали максимум 17 узлов, а «экономический» (оптимальный по расходу топлива) ход составлял 10 узлов. Всего-навсего. А если лодка шла 12 узлов – то ее дальность уменьшалась на 3000 (!) миль, до 6500 миль.
Их главные враги – эсминцы – имели 32-36 узлов скорости надводного хода. То есть вдвое выше максимума «семерки».
Что касается подводного хода (на электромоторах), то тут впору вообще расплакаться: «семерка» могла пройти 140 миль на скорости 2 (два!) узла или 80 миль на скорости 4 узла. А максимум (на очень недолгое время!) могла дать около 6,5 узлов. То есть под водой она не бодро двигалась, а фактически «кралась на цыпочках».
Вообще-то, если бы большая война началась попозже, года эдак на три – то лодке этой вряд ли бы пришлось серьезно повоевать. Её бы сменила в качестве основной IX, а потом, возможно и XXI – «лодка будущего». Но у истории нет сослагательного наклонения, и как бы то ни было, эти субмарины врывались внутрь охранения конвоев, топили бесчисленное множество транспортов и даже – иногда - вражеские линкоры и авианосцы.
Есть у "семерки" и еще один рекорд, который вряд ли будет когда-то перекрыт. Это - самая массовая подлодка в истории судостроения, их было построено 660 (шестьсот шестьдесят!) штук. Но дошла до наших дней только одна - U-995, стоящая сейчас в Лабё.
Теперь посмотрите архивные фото «семерки».
Вот спуск на воду новой лодки проекта VIIc/41, Киль, «Германиа Верфт». 1943 г.
А это, пожалуй, самая знаменитая «семерка» - U-47 под командованием Гюнтера Прина, первого кавалера Рыцарского Креста среди подводников Кригсмарине. Она проникла в защищенную и строго охраняемую главную базу британского флота Скапа-Флоу, торпедировала линкор «Ройал Оак» и успешно вышла обратно, используя глубинные течения, вернувшись затем обратно в Германию.
После этого похода сама лодка U-47 получила вот эту эмблему (на фото) – «Бык Скапа-Флоу», как и сам корветтен-капитан Гюнтер Прин (он стоит справа с биноклем на рубке). Отличительный знак командира лодки - фуражка с белым верхом.
«Семерка» в «атлантическом камуфляже возвращается в базу Лориан во Франции. Вы также можете тут опознать командира лодки, по фуражке с белым верхом.
Посещение «семерки» главнокомандующим Кригсмарине адмиралом Редером (третий слева, со знаками различия адмирала).
Самый крайний справа – скромный капитан цур зее (по нашему, капраз) Карл Дёниц – да, да, этот тот самый «папа Карл», командующий подводными силами Кригсмарине и вдохновитель неограниченной подводной войны. Через четыре года он станет гросс-адмиралом Германии, сменит Редера на посту главнокомандующего, а еще через два года Гитлер в политическом завещании 30.04.1945 именно ему передаст полномочия фюрера Германского рейха и рейхспрезидента.
Погрузка торпеды G7e через торпедный люк во 2-м отсеке.
База Лориан, Франция, 1941 г.
Плакат с изображением лодки U-552 под командованием подводного аса Эриха Топпа. Предположительно база Сен-Назер, Франция – возвращение с боевого похода от берегов США, где он потопил в начале 1942 г. рекордный тоннаж транспортов и танкеров.
А вот и сам подводный ас Эрих Топп, снят у зенитного перископа U-552.
Еще один офицер U-552, во время крейсирования у берегов США, начало 1942 г. 
А это вахта в ограждении боевой рубки U-86. Во время крейсироования у берегов США, октябрь 1942 г. Эта штука называется бинокль UZO, своеобразная замена перископу в надводном положении.
U-203. Обслуживание торпедных аппаратов в 1-м (носовом торпедном) отсеке.
На подлодках кригсмарине было принято каждые 4-5 дней извлекать торпеды из торпедных аппаратов для проверки приборов и профилактики. Обычно эту работу выполнял фельдфебель, зам. Командира минно-торпедной части лодки. 
Приготовление еды на камбузе лодки проекта VIIc/41.
К сожалению, я не смог найти много снимков внутренней части лодки VIIc, а именно они понадобятся нам для сравнения. Но уж что есть – общее представление имеете.
Снимки взяты с книги М. Морозова «Германские подводные лодки VII серии» , текст – мой.
Следующий пост будет про мой поход внутри лодки U-995 и небольшой рассказ про её отсеки.
Для тех, кто хочет поподробнее.
Немного любопытной информации, из вышеупомянутой книги М. Морозова (извлечения).
Торпедное оружие
Главным оружием «семерок», безусловно, являлось торпедное. Оно было представлено четырьмя носовыми и одним кормовым 533-мм торпедными аппаратами с запасом торпед («угрей», как их называли на своем жаргоне германские подводники). Лодки модификации А располагали всего шестью запасными торпедами в носовом отсеке, однако на последующих сериях боекомплект возрос за счет размещения одной запасной торпеды в электромоторном отсеке и двух в надстройке. От последних отказались в начале 1943 г., поскольку участились случаи их повреждения в результате атак противолодочных сил.
Торпедные аппараты, по большинству параметров сходные с аналогичными других мировых флотов, тем не менее, имели ряд интересных особенностей. Выталкивание торпеды из них осуществлялось не сжатым воздухом, а специальным пневматическим поршнем, что значительно упрощало систему беспузырной торпедной стрельбы.
Изменение глубины хода и угла поворота гироскопа «угрей» могло производиться непосредственно в аппаратах, с находившегося в боевой рубке счетно-решающего прибора (СРП).
Конструкция аппарата обеспечивала свободный выход торпеды с глубин до 22 м. Перезарядка занимала сравнительно немного времени-для торпед, хранившихся внутри прочного корпуса, - от 10 до 20 минут.
Центральное место в комплексе торпедного вооружения подлодки занимал размещенный в боевой рубке счетно-решающий прибор. Механически в него поступали данные о курсе подлодки и ее скорости, а также считываемое с азимутального круга перископа или стойки «надводной прицельной оптики» (Uber-wasserzieloptik) направление на цель.
Обслуживавший СРП оберфельдфебель вручную по командам командира вводил в прибор курс, дистанцию, скорость и длину цели, а также боевой курс лодки. В течение нескольких секунд после этого прибор рассчитывал все необходимые для стрельбы данные и вводил их в торпеды. Стрельба осуществлялась по команде командира нажатием кнопок на стойке управления стрельбой, размещенной в центральном посту. На случай выхода из строя основной стойки в носовом отсеке имелась резервная. Любопытно отметить, что, несмотря на столь передовую для того времени технику, начиная с середины войны все большее значение стали приобретать методы торпедной стрельбы, не требующие точного прицеливания.
В течение всей войны в германском флоте на вооружении находились торпеды двух базовых проектов: сконструированная в начале 20-х гг. парогазовая G7a (G - обозначение калибра торпеды, 7 - длина в метрах) и принятая на вооружение в 1929 г. электрическая G7e (ее конструирование и испытания осуществлялись в 1923-1929 гг. зарегистрированной в Швеции германской фирмой IvS под завесой строгой секретности). В качестве прототипа для их разработки послужила 500-мм торпеда G7 образца 1916г. Обе торпеды имели длину 7186 мм и 280-кг боевое зарядное отделение (БЗО). Из-за тяжелой (665 кг) аккумуляторной батареи G7e имела массу, на 75 кг превосходившую G7a (1603 против 1528 кг). Наибольшие различия, безусловно, имели скоростные характеристики. На G7a могли устанавливаться режимы 44, 40 и 30-узлового хода, при которых она могла пройти 5500, 7500 и 12 500 м соответственно (позднее за счет совершенствования подогревательного аппарата дальности хода возросли до 6000, 8000 и 14 000 м).
Электрическая G7e на испытаниях в 1929 г. прошла всего 2000 м 28-узловым ходом, но к 1939 г. эти показатели возросли до 5000 м 30-узловым. В 1943 г. на вооружение поступила новая модификация G7e (ТЗа), в которой за счет изменения конструкции аккумуляторной батареи и введения системы подогрева торпеды в торпедном аппарате дальность удалось довести до 7500 м 29 - 30-узловым ходом.
Необходимо отметить, что в создании бесследных электроторпед немцы надолго оставили позади остальные мировые флоты, сумевшие обзавестись подобным оружием только к середине войны. Технология производства G7e была отработана настолько эффективно, что изготовление электроторпед оказалось и дешевле, и проще, по сравнению с парогазовым аналогом.
«Волчьим стаям» становилось все труднее прорывать охранение конвоев, стрельба же с больших дистанций редко приводила к успехам. Ответом на возникшую ситуацию стало появление прибора маневрирования FAT. Оснащенная им торпеда G7a после выстрела могла пройти дистанцию от 500 до 12 500 м, после чего повернуть в любую сторону на угол до 135 градусов. Дальнейшее движение осуществлялось со скоростью 5-7 узлов «змейкой»: длина участка от 800 до 1600 м, диаметр циркуляции - 300 м. Вероятность попадания такой торпеды, выпущенной с носовых курсовых углов конвоя поперек курса его движения, оказалась весьма высокой. Первая «семерка», вооруженная FAT, покинула порт 23.11.1942 г., а 29 декабря состоялась первая успешная атака. С мая 1943 г. прибор FAT II (длина участка «змейки» 800 м) начал устанавливаться и на торпедах G7e. Из-за малой дальности хода электроторпеды данная модификация рассматривалась германским командованием как оружие самообороны, выстреливавшееся из кормового торпедного аппарата навстречу преследующему эскортному кораблю.
Артиллерийское вооружение
К началу войны лодки VII серии несли 88-мм пушку SKC/35 с длиною ствола 45 калибров, находившуюся перед ограждением рубки (боекомплект 220 снарядов; снаряды передавались из артпогреба наверх вручную, по цепочке), и одноствольную 20-мм зенитную пушку Flaks на установке СЗО/37 с боезапасом в 1500 снарядов.
Последний случай применения 88-мм орудия в Атлантике имел место 19.6.1942 г., когда «семерка» U-701 в ожесточенном надводном бою потопила у м. Гаттерас американский вооруженный траулер YP-389. 14 ноября того же года последовало распоряжение BdU о демонтаже всех 88-мм орудий - возить этот лишний вес уже не было необходимости.
Первая партия из 40 20-мм спарок поступила на флот только к 15.7.1943 г., число же счетверенных «фирлингов» к этому времени не превышало десятка. Тем не менее, именно тогда получил утверждение новый состав зенитного вооружения, известный как «Башня 4». Он предусматривал размещение двух спаренных Flak38 на верхней платформе и одного «фирлинга» в «винтергартене». Первая переоборудованная подобным способом «семерка» U-758 8.6.1943 г. выиграла бой у восьми самолетов американского авианосца «Боуг». Хотя лодка, как и некоторые из нападавших, получила серьезные повреждения, а 11 членов ее экипажа были убиты или ранены, «эвенджерам» так и не удалось ни потопить, ни загнать субмарину под воду. 30.6.1943 г. BdU отдало приказ, согласно которому в поход могли выпускаться только те «у-боты», которые получили «Башню 4» с «фирлингом».
Одновременно состоялся очередной этап совершенствования зенитного вооружения «у-ботов». В боях весны - лета 1943-го выяснилось, что многочисленные 20-мм зенитные стволы могут причинить серьезные повреждения патрульному самолету, но не раньше, чем он успеет совершить атаку, которая при должном упорстве летчика должна была стать для лодки фатальной. Для того чтобы остановить атакующего, требовалось оружие куда более мощное и дальнобойное. Им стала автоматическая 37-мм пушка Flak М42, поступившая на вооружение Кригсмарине в середине 1943 г. Уже к 1 декабря 18 «семерок» поменяли свои «фирлинга» на новый автомат.
В течение войны германские подводные лодки всех типов сбили не менее 125 самолетов союзников (эти цифры не включают советские самолеты), потеряв от действий авиации 247 субмарин (не считая 51 уничтоженную стратегической авиацией в портах и еще 42, потопленные во взаимодействии с надводными кораблями). Необходимо отметить, что подавляющее большинство из 247 потерянных лодок было атаковано внезапно и лишь 31 погибла, пытаясь защищаться в надводном положении. Наибольших успехов в этом нетривиальном для субмарин виде деятельности добились «семерки» U-333, U-648, сбившие по три самолета, и U-256, одержавшая победу над четырьмя машинами.
Средства наблюдения
О командирских перископах, применявшихся на VII серии, известно не много. Это была труба с неподвижным окуляром, которая в верхней части могла выдвигаться телескопическим способом на значительную высоту. Головка перископа могла перемещаться в вертикальном секторе. Две пары оптических призм обеспечивали большую точность измерения дистанции до цели. Управление командирским перископом осуществлял сам командир, восседая на сидении велосипедного типа. Вращая педали, он проводил наблюдение по горизонту, а кнопкой в правой рукояти перископа фокусировал его на выбранном объекте. Как отмечалось в советских послевоенных отчетах, «оптика у перископов просветленная. Стекло очень высокого качества». Зенитный перископ имел более примитивную конструкцию, а наблюдение в него велось из центрального поста.
Так называемая «надводная прицельная оптика» включала в себя механически связанную с торпедным СРП стойку, на которую во время надводной атаки устанавливался цейсовский бинокль с многократным увеличением. Во время надводного плавания бинокль висел на шее вахтенного офицера и при погружении уносился в центральный пост.
Экипаж и обитаемость
Экипаж субмарины типа VIIC насчитывал 44 человека, в том числе четыре офицера. Командир по штатной категории имел звание капитан-лейтенанта. Второй фигурой на корабле был 1-й вахтенный офицер, совмещавший обязанности старшего помощника и командира минно-торпедной боевой части. 2-й вахтенный офицер исполнял обязанности, соответствовавшие в нашем флоте обязанностям командира БЧ-2. Последним, четвертым офицером являлся механик лодки.
Важный комплекс обязанностей ложился на плечи четырех обер-фельдфебелей. Один из них исполнял обязанности штурмана, второй - боцмана, двое остальных - старшего дизелиста и старшего моториста соответственно.
Обязанности фельдшера исполнял один из унтер-офицеров. Остальной личный состав лодки делился на технический (дизелисты, мотористы, радисты и торпедисты) и морской (рулевые, сигнальщики, артиллеристы, кок и боцманская команда) дивизионы.
Организация несения службы на германских подводных лодках мало походила на отечественную. Личный состав морского дивизиона делился на три смены. Ежедневно каждый матрос дивизиона тратил восемь часов на несение службы внутри лодки, четыре - на несение верхней вахты, четыре - на пищу и занятия и восемь часов на сон. Дизелисты и мотористы технического дивизиона несли шестичасовые вахты в две смены. Верхняя вахта менялась через каждые четыре часа. В ее состав входили вахтенный офицер и четыре сигнальщика. 1-й и 2-й вахтенный офицеры заступали на верхнюю вахту дважды в сутки с 12-часовым интервалом.
«Семерки» относились к самым маленьким подводным лодкам океанского класса. Отсюда и крайне примитивная, некомфортная для человека обитаемость у всех вариантов этой субмарины, не исключая и VIIC/41. Даже Дёниц в своих мемуарах был вынужден признать: «Немецкие подводные лодки по сравнению с подводными лодками других стран имели гораздо худшую обитаемость, так как были построены по принципу максимального использования каждой тонны водоизмещения для собственно боевых качеств лодки. На лодках отказывались от всего, что могло именоваться комфортом, все необходимое для ведения боевых действий загружалось до допустимых пределов. Койки в течение нескольких недель были заняты ящиками с провиантом. В забитых до отказа отсеках оставались лишь узкие проходы».
Даже по штатному расписанию рядовые матросы жили в отсеке, где на 22 человека приходилось всего 12 коек. Не намного лучше размещались унтер-офицеры, имевшие восемь коек на 14 человек. У офицеров и обер-фельдфебелей были индивидуальные койки, установленные в два яруса, как в солдатской казарме. Для хранения личных вещей членов экипажа имелся специальный шкаф с множеством закрывающихся на ключ индивидуальных ящичков. Характерный тяжелый запах на лодке обильно сдабривался французским одеколоном, имевшимся практически у каждого члена команды.
Судьба уцелевших «Семерок»
После окончания Второй мировой войны судьба кораблей Кригсмарине решалась на Потсдамской конференции. Часть их делилась между флотами великих держав, остальные подлежали уничтожению.
Германские подводные лодки, оказавшиеся в числе последних, были собраны в Лох-Раине на побережье Шотландии. Затем их группами выводили в море для затопления в 30 милях к северу от Малин-Хеда. Если не срабатывали подрывные заряды, субмарины топили артиллерийским огнем эсминцы - британский «Онслоу» и польский «Блискавица». В ходе этой операции, получившей кодовое название «Дедлайт» и продолжавшейся с ноября 1945 г. - по январь 1946 г., пошли ко дну 119 немецких субмарин, в том числе и 83 единицы VII серии: из них по одной лодке серий VIID и VIIF, остальные - VIIC и VIIC/41.
30 «у-ботов» разных типов распределили среди трех стран-победительниц - США, СССР и Великобритании - в качестве трофеев. Две «семерки» вошли в послевоенное время в состав военно-морских сил Франции под названиями - «Милле» (бывшая U-471) и «Лоби» (бывшая LJ-766). Первая была повреждена авиацией союзников в Тулоне во время налета 6 августа 1944 г. и в таком состоянии досталась французам. Вторая, исключенная из состава Кригсмарине в августе 1944 г., была захвачена после капитуляции в Ла-Рошели. Французы сумели набрать запасных частей из десятка поврежденных лодок, оставшихся после капитуляции немцев во Франции, и ввести обе названные субмарины в строй. «Милле» долго оставалась в составе французского флота, и ее списали лишь в октябре 1963 г., «Лоби» - на три года раньше.
Три лодки типа VII - U-926, U-995 и U-1202 из британской доли раздела вошли в состав норвежских Королевских военно-морских сил. Они стали именоваться соответственно «Киа», «Каура» и «Кинн» и еще полтора десятка лет числились среди действующих. Об одной из них, U-995, речь пойдет ниже.
США приняли в качестве трофеев U-977 и U-1105, первая из них была потоплена 2 февраля 1946 г. во время торпедных стрельб. Великобритания получила целых шесть «семерок» и также использовала их в экспериментальных целях.
В 1946 г. после раздела германского флота в Советский Союз поступили и четыре лодки VII серии -U-1057, U-1058, U-1064 и U-1305. Все они под наименованиями Н-22-Н-25, а с июня 1949 г. как С-81 -С-84 служили в составе Балтийского флота вплоть до конца декабря 1955 г., затем три из них были исключены из списков кораблей ВМФ в 1957- 1958 гг. Интересно отметить, что бывшая U-1305 использовалась на Северном флоте в 1957 г. в районе островов Новая Земля в качестве мишени при испытании новых видов оружия, в том числе и атомных торпед. Там она и была затоплена в октябре того же года. Долгожителем оказалась U-1064, которую после разоружения переформировали сначала в плавучую зарядовую станцию ПЗС-33, а с 1 июня 1957 г. - в учебно-тренировочную станцию УТС-49. В этом качестве она прослужила до марта 1974 года.
Одна из лодок серии VIIC сохранилась до наших дней. Это U-995, построенная фирмой «Блом унд Фосс» в 1943 году. 8 мая 1945 г., т.е. во время капитуляции нацистской Германии, она находилась на ремонте в Тронхейме и не разделила судьбы других немецких подводных лодок, а была включена в состав норвежского флота под названием «Каура» и служила в основном учебным кораблем. В январе 1963 г. ее исключили из списков флота. Тогда же на правительственном уровне и начались переговоры о судьбе этой лодки между Норвегией и ФРГ, длившиеся несколько лет. В 1965 г. субмарину доставили в Западную Германию; несколько лет она простояла в Киле. Наконец, в 1971 г. ее передали Германскому морскому союзу. Подлодку реконструировали, придав ей вид, какой она имела в конце войны. С марта 1972 г. U-995 - составная часть морского мемориального комплекса в местечке Лабё, недалеко от Киля.
У этого термина существуют и другие значения, см. 5 я флотилия кригсмарине. 5 я флотилия миноносцев кригсмарине 5. Torpedoboots Flottille Годы существования 1938 1945 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. 6 я флотилия кригсмарине. 6 я флотилия миноносцев кригсмарине 6. Torpedoboots Flottille Годы существования 1938 1944 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип … Википедия
1. Torpedoboots Flottille Годы существования октябрь 1939 август 1941 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип Военно морской флот … Википедия
13 я флотилия подводных лодок кригсмарине 13. Unterseebootflottille. Годы существования июнь 1943 май 1945 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине … Википедия
2. Torpedoboots Flottille Годы существования октябрь 1939 май 1945 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип Военно морской флот … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. 10 я флотилия кригсмарине. 10 я флотилия миноносцев кригсмарине 10. Torpedoboots Flottille Годы существования 1944 1945 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип … Википедия
11. Unterseebootflottille. Годы существования 15 мая 1942 май 1945 Страна Третий рейх Входит в … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. 3 я флотилия. 3 я флотилия миноносцев кригсмарине 3. Torpedoboots Flottille Годы существования 1941 1945 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. 4 я флотилия. 4 я флотилия миноносцев кригсмарине 4. Torpedoboots Flottille Годы существования 1943 1944 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. 7 я флотилия кригсмарине. 7 я флотилия миноносцев кригсмарине 7. Torpedoboots Flottille Годы существования 1940 Страна Третий рейх Входит в Кригсмарине Тип … Википедия
1919 года Германии было позволено иметь в составе флота следующие корабли:
| Тип | Водоизмещение, т | Главный калибр | В строю | В резерве |
|---|---|---|---|---|
| Линкоры | 10 000 | 280-мм | 6 | 2 |
| Лёгкие крейсера | 6 000 | 150-мм | 6 | 2 |
| Миноносцы | 800 | 12 | ||
| Миноносцы | 200 | 12 |
Дополнительно к этому разрешено было некоторое количество малых вспомогательных судов. Подводные лодки и авиация были под запретом.
Июль 1937 г. - Германия присоединяется ко Второму лондонскому морскому соглашению (1936 г.) (англ.) .
С началом войны в состав флота вошло большое количество гражданских транспортных судов. С начала войны 11 из них были переоборудованы во вспомогательные крейсеры (ещё пять готовились, но так и не вступили в строй) . Причём суда для переоборудования выбирались не из наиболее быстроходных судов, как правило являвшихся пассажирскими, а из торговых транспортов. Максимальная скорость рейдеров лежала в районе 17-18 узлов. 10 из 11 рейдеров принимали участие в боевых действиях, общий тоннаж захваченных и потопленных ими судов, включая подорвавшихся на поставленных ими минах, за весь период их активных действий (1940-1943) составил приблизительно 950 000 брт. Маскируясь под суда нейтральных стран, они использовались как рейдеры, в основном в Индийском и Тихом океанах. Каждое судно помимо названия, которое могло меняться, имело свой уникальный номер.
К началу войны в строю находился 21 эсминец, в ходе её введены в строй ещё 19.
Кроме того кригсмарине имел транспортные суда, суда снабжения, прорыватели блокады и большое количество малых кораблей - тральщиков, охотников за подводными лодками, торпедных катеров и других.
Всего подлодками потоплено 2759 торговых судна и 148 кораблей союзников, в том числе 2 линкора, 3 авианосца, 3 эскортных авианосца. В боевых походах погибло 630 подлодок кригсмарине, 123 - в германских водах, 215 было уничтожено собственными командами, 38 списано из-за повреждений и износа, 11 переданы за границу, 153 достались союзникам.
Надводными кораблями кригсмарине были потоплены, среди прочего, один авианосец и один линейный крейсер Royal Navy.
Kriegsmarine OF9-Generaladmiral-Flag 1945 v1.svg
Флаг генерал-адмирала ВМС Германии
Kriegsmarine OF8-Admiral-Flag 1945 v2.svg
Флаг адмирала ВМС Германии
Kriegsmarine OF7-Vizeadmiral-Flag 1945 v1.svg
Флаг вице-адмирала ВМС Германии
Kriegsmarine OF6-Konteradmiral-Flag 1945.svg
Флаг контр-адмирала ВМС Германии
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого.внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.
– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
Подводный флот в составе кригсмарине Третьего рейха был создан 1.11.1934 и прекратил свое существование вместе с капитуляцией Германии во Второй мировой войне. За время своего относительно недолгого существования (около девяти с половиной лет) германский подводный флот сумел вписать себя в военную историю в качестве самого многочисленного и смертоносного подводного флота всех времен и народов. Германские субмарины, внушавшие ужас капитанам морских судов от мыса Нордкап до мыса Доброй Надежды и от Карибского моря до Малаккского пролива, благодаря мемуарам и кинофильмам уже давно превратились в один из военных мифов, за пеленой которого часто становятся незаметными реальные факты. Вот некоторые из них.
1. В составе кригсмарине воевали 1154 подводные лодки, построенные на германских верфях (включая подводную лодку U-А, которая изначально строилась в Германии для ВМС Турции). Из 1154 субмарин 57 подводных лодок были построены до войны, а 1097 – в период после 1 сентября 1939 года. Средние темпы ввода в строй германских подводных лодок во время Второй мировой войны составляли 1 новая подлодка каждые два дня.
Недостроенные немецкие подводные лодки типа XXI на слипах №5 (на переднем плане)
и №4 (справа вдали) верфи AG Weser в Бремене. На фото во втором ряду слева направо:
U-3052, U-3042, U-3048 и U-3056; в ближнем ряду слева направо: U-3053, U-3043, U-3049 и U-3057.
Справа вдали – U-3060 и U-3062
Источник: http://waralbum.ru/164992/
2. В составе кригсмарине воевал 21 тип подводных лодок германской постройки со следующими техническими характеристиками:
Водоизмещение: от 275 тонн (подлодки типа ХХII) до 2710 тонн (тип Х-В);
Скорость в надводном положении: от 9,7 узла (тип ХХII) до 19,2 узла (тип IХ-D);
Скорость в подводном положении: от 6,9 узла (тип II-А) до 17,2 узла (тип ХХI);
Глубина погружения: от 150 метров (тип II-А) до 280 метров (тип ХХI).
Кильватерная колонна немецких подводных лодок (тип II-A) в море во время маневров, 1939 год
Источник: http://waralbum.ru/149250/
3. В состав кригсмарине входило 13 трофейных подводных лодок, в том числе:
1 английская: «Seal» (в составе кригсмарине – U-B);
2 норвежские: В-5 (в составе кригсмарине – UС-1), В-6 (в составе кригсмарине – UС-2);
5 голландских: О-5 (до 1916 года – британская подлодка Н-6, в составе кригсмарине – UD-1), О-12 (в составе кригсмарине – UD-2), О-25 (в составе кригсмарине – UD-3), О-26 (в составе кригсмарине – UD-4), О-27 (в составе кригсмарине – UD-5);
1 французская: «La Favorite» (в составе кригсмарине – UF-1);
4 итальянские: «Alpino Bagnolini» (в составе кригсмарине – UIT-22); «Generale Liuzzi» (в составе кригсмарине – UIT-23); «Comandante Capellini» (в составе кригсмарине – UIT-24); «Luigi Torelli» (в составе кригсмарине – UIT-25).
Офицеры кригсмарине осматривают британскую подводную лодку «Сил» (HMS Seal, N37),
захваченную в проливе Скагеррак
Источник: http://waralbum.ru/178129/
4. В ходе Второй мировой войны германские подводные лодки потопили 3083 торговых судна общим тоннажем 14528570 тонн. Самый результативный капитан подлодок кригсмарине – Отто Кречмер, потопивший 47 судов общим тоннажем 274333 тонны. Самая результативная подводная лодка – U-48, потопившая 52 судна общим тоннажем 307935 тонн (спущена на воду 22.4.1939, а 2.4.1941 получила тяжелые повреждения и больше в боевых действиях не участвовала).
U-48 - наиболее успешная германская подлодка. На снимке она находится
почти на половине пути к своему конечному результату,
как это показано белыми цифрами
на рубке рядом с эмблемой лодки («Трижды черный кот»)
и персональной эмблемой капитана подлодки Шульце («Белой ведьмой»)
Источник: http://forum.worldofwarships.ru
5. За время Второй мировой войны германские подводные лодки потопили 2 линкора, 7 авианосцев, 9 крейсеров и 63 эскадренных миноносца. Самый крупный из уничтоженных кораблей – линкор «Royal Oak» (водоизмещение – 31200 тонн, экипаж – 994 человека) – потоплен подводной лодкой U-47 на собственной базе Скапа-Флоу 14.10.1939 (водоизмещение – 1040 тонн, экипаж – 45 человек).
Линейный корабль «Royal Oak»
Источник: http://war-at-sea.narod.ru/photo/s4gb75_4_2p.htm
Командир немецкой подводной лодки U-47 капитан-лейтенант
Гюнтер Прин (Günther Prien, 1908–1941) раздает автографы
после потопления британского линкора «Royal Oak»
Источник: http://waralbum.ru/174940/
6. Во время Второй мировой войны германские подводные лодки совершили 3587 боевых походов. Рекордсменом по количеству боевых походов является подлодка U-565, совершившая 21 поход, в ходе которых потопила 6 судов общим тоннажем 19053 тонны.
Немецкая подводная лодка (тип VII-B) во время боевого похода
подходит к кораблю для обмена грузами
Источник: http://waralbum.ru/169637/
7. В ходе Второй мировой войны безвозвратно потеряна 721 германская подводная лодка. Первой потерянной подводной лодкой является субмарина U-27, потопленная 20.9.1939 британскими эсминцами «Fortune» и «Forester» западнее берегов Шотландии. Последней потерей является подлодка U-287, подорвавшаяся на мине в устье Эльбы уже после формального окончания Второй мировой войны (16.05.1945), возвращаясь из своего первого и единственного боевого похода.
Британский эсминец HMS Forester, 1942 год
…Мы делали все возможное, но скользкая черная смерть шла впереди нас.
Мы ввели конвойную систему, но это лишь подстегнуло их азарт – они собирались в стаи и еще сильнее преследовали нас. Днем они исчезали. Но едва сгущались сумерки, цепкие лапы хватали за горло и увлекали на морское дно.
Злобные рыбины проведали о наших секретах и сменили тактику – теперь, обнаружив конвой, они всплывали и следовали с ним параллельным курсом, ориентируясь по дымам судов. Бешено стрекотала «Энигма», невидимые электрические молнии пронизывали радиоэфир – через час в район стягивались другие твари, постепенно окружая нас и выходя нашим кораблям наперерез. А потом они бросались на нас, и начиналось ужасное…
Мы создали радиолокатор сантиметрового диапазона для тотального контроля поверхности океана. Их ответом стал «мальтийский крест» - чуткий антирадар, засекавший излучение наших РЛС задолго до того, как операторы начинали видеть на засветку от крупного надводного объекта. Когда патрульный «Сандерланд» выходил в заданный квадрат, черная смерть успевала погрузиться и бесследно исчезнуть в толще морской воды.
Мы выставили 76 000 морских мин на подходах к их базам в Северном море и Ла-Манше, заминировали Кильский канал, проливы Скагеррак и Каттегат. В опасных рейдах было потеряно 500 самолетов-постановщиков, но все напрасно – за всю войну лишь тридцать две из них стали жертвами наших мин, остальные 800 умело обошли заграждения и ушли в океан заниматься разбоем.
Мы регулярно бомбили их базы и верфи, где рождались хищные рыбины, сбросив в совокупности 100 000 тонн бомб. Все тщетно – их потери оказались минимальны. Всего 59 стальных демонов. Остальные, переждав налет, немедленно вылезали из своих железобетонных укрытий и расползались по всей Атлантике.
Мы наращивали количество эскортных сил, построили за два года 350 корветов типов «Хант» и «Флауэр», ставшие нашими «Т-34» на просторах Атлантики. Мы вооружали транспортные и промысловые суда, привлекали к борьбе с подводной угрозой крейсера и эсминцы Королевских ВМС. Морское командование реквизировало у судовладельцев 1240 яхт, траулеров и китобойных судов, превратив их в охотников за черной смертью - с комплектом гидроакустической аппаратуры и запасом глубинных бомб на борту.
Каталина!
Подводные киллеры смело рвались вперед, не опасаясь наших приборов – они знали, что примитивный АСДИК имеет слишком малый угол захвата, а его эффективная дальность в режиме эхолокации не превышает одной мили и стремительно уменьшается с ухудшением погоды и увеличением скорости противолодочного корабля. На 16 узлах сонар становился полностью глухим.
Едва начав преследование, мы немедленно теряли с ними контакт.
Мы разрабатывали новые шумопеленгаторы и ультразвуковые приборы наблюдения, установили береговые гидроакустические станции при входе в устья рек, каждый порт и военно-морскую базу… все напрасно!
Скользкие черные чудовища тоже непрерывно совершенствовались. Они уменьшили уровень собственных шумов, применив амортизацию механизмов и средства для создания помех в работе нашей гидроакустической аппаратуры. Они научились быстро изменять глубину погружения, сделав наше противолодочное и глубинные бомбы неэффективными.
У них появилось новые опасные игрушки – приборы маневрирования FAT и LUT для торпедного оружия, простейшие механизмы, позволявшие атаковать конвои из любой позиции. А потом появились акустические самонаводящиеся торпеды Т4 «Фальке» и Т5 «Цаункёниг». Любой наш корабль, рискнувший вступить в открытый поединок со стальной рыбиной, в любую минуту мог сам попасть под удар.
Мы оснастили свои корабли буксируемыми шумовыми ловушками, но они тут же создали помехозащищенную систему наведения для акустических торпед.
Мы чувствовали, буквально ощущали своей просоленной кожей, что на подходе новая угроза – на верфях Германии зачаты новые, еще более грозные подводные чудовища…
«Электроботы». Тип XXI и XXIII. Лодки, рассчитанные на постоянное нахождение в подводном положении. Оптимизированные обводы и увеличенное количество аккумуляторных батарей позволяли им разгоняться под водой до 15 узлов – их преследование нашими противолодочными кораблями было практически невозможно, на такой скорости АСДИК не работал. Оснащенные шноркелями, они могли неделями не показываться на поверхности; а совершенный комплекс гидроакустики обеспечивал им исключительные возможности для контроля над морской обстановкой.
Тогда мы всего этого не знали. Было лишь гнетущее ощущение опасности и бессилья.
Британия готовились к худшему…
Дойчланд штольц
…да, 1942 год удался на славу. Доблестным морякам-подводникам удалось в три раза превысить достижения всех предыдущих лет войны, потопив за год 1149 кораблей и судов противника, общим тоннажем 6,2 миллиона брутто регистровых тонн. Фантастиш!
В списках побед числится пара знатных трофеев – авианосец «Игл» (потоплен 11.08.1942 подлодкой U-73) и крейсер «Эдинбург» с грузом золота на его борту (подстрелен 2.05.1942 в Баренцевом море подлодкой U-473). Кроме того, «морские волки» загрызли легендарный конвой PQ-17, провели в Карском море операцию «Вундерланд», потопили еще 2 крейсера и 13 эсминцев противника. Зер гут.
За яркими событиями скрываются серые будни войны. Наши подводники имеют четкие указания – по возможности не трогать военные корабли, сосредоточив свое внимание на судах торгового флота. Субмарине невыгодно гоняться за быстроходным эсминцем – слишком подвижная и маневренная цель, эсминец способен увернуться от выпущенных торпед и сам нанести контрудар.
Законы морской войны далеки от распространенных заблуждений о «дыме морских сражений». Люди не живут в открытом океане. Сине-зеленую водную гладь нельзя захватить или разрушить. Океан используется лишь как транспортная артерия, по которой Британия получает критически важные для нее товары, сырье и оборудование.
А раз так - тогда зачем лодке так долго и тщательно прицеливаться, вступать в бесполезную и опасную дуэль с эскортными силами конвоя? Гораздо эффективнее и полезнее расстрелять тихоходные танкеры и транспорты с самолетами, танками, машинами, механизмами, грузами руды и каучука, обмундированием и продуктами питания…
Пусть потом быстроходный эсминец носится по кругу, а его командир рвет на себе волосы – в воду погружаются обломки транспортов, задача провалена. По прибытию на базу экипажу эсминца окажется нечего есть, а эсминец, оставшись без топлива, самостоятельно встанет на прикол. Истощенная Британия рано или поздно подпишет капитуляцию.
Вот он, верный путь к победе! И мы продолжали наращивать удары в выбранном направлении…
Американский приговор Кригсмарине
…Мы будем строить корабли быстрее, чем их сможет топить противник. Мы будем ЕЖЕДНЕВНО спускать на воду по два боевых корабля основных классов (авианосец, линкор, крейсер, эсминец, или подлодку) и вводить в строй по три транспорта.
Следует немедленно развернуть производство противолодочной техники – тысячи охотников и корветов, эскортных авианосцев на базе транспортных судов и базовой морской авиации – гидросамолетов «Каталина», дальних морских разведчиков PB4Y-1 и PB4Y-2 «Прайветир» (модификация «Летающих крепостей»).
Мы разместим десятки аэродромов и гидроакустических станций в северной части Атлантики – на побережье Гренландии, Исландии и Фарерских островов.
Мы компенсируем ЛЮБЫЕ потери торгового флота – количество построенных транспортов типа «Либерти» к концу войну превысит значение 2700 единиц. Как бы ни зверствовали немецкие подводники, наши союзники (в первую очередь - Британия) гарантированно получат свою норму товаров, техники и сырья для продолжения войны.
Мы «накачаем» противолодочной техникой флот Её Величества, передав британским морякам несколько десятков эскортных авианосцев, сотни эсминцев и тысячи патрульных кораблей. Перевооружим британскую морскую авиацию «Каталинами» и «Прайветирами».
Военно-промышленный анекдот: "Янки идут на войну". Собственно, это объясняет, почему у немцев с 1943 года начались крутые проблемы
Так все и случилось. Перелом в Битве за Атлантику произошел весной 1943 года – грозным предупреждением для немецких моряков стал «черный май» - за месяц Кригсмарине потеряло 43 субмарины. Дальше было только хуже. Результаты боевой работы лодок за 1943 год стали полным разочарованием для немецкого руководства – всего 2,5 миллиона тонн потопленных грузов.
U-134 приходит конец
К этому времени американский промышленный монстр полностью вышел из под контроля и продолжал молотить технику в совершенно паранормальных количествах. Средний темп постройки транспортов «Либерти» составлял всего 24 дня (рекордсмен - «Роберт Е. Пири», с момента его закладки и до того, как 135-метровое судно встало под погрузку, прошло 4 дня и 15 часов).
«Либерти» - не единственные коммерческие суда, строившиеся в тот период. Параллельно, янки спустили на воду 534 транспорта типа «Виктори», порядка 500 танкеров типа «Т2» и т.д. и.т.п. При необходимости, американцы готовились отливать корпуса судов целиком из железобетона (concrete ship) – дешево и сердито. А главное – чрезвычайно массово.
Фрицы были обречены – у них просто не хватило бы торпед на такое количество врагов.
130 эскортных авианосцев, 850 эсминцев, 2710 транспортов «Либерти» … ради смеха, янки проводили «идеологические диверсии» на территории Германии, разбрасывая с самолетов листовки со статистическими данными о собственной промышленности. Американский юмор оказался непонятен жителям Старого Света – нацистская пропаганда уверенно объявила эти цифры «бредом».
Семеро одного не боятся
Потери немецких подводников за годы войны составили 768 потопленных и уничтоженных лодок. Более 20 000 человек оказались заперты в стальных гробах на дне Атлантического, Северного Ледовитого и Индийского океанов.
Не менее пугающе выглядят потери союзников – более 2700 потопленных судов общим тоннажем 14,5 МИЛЛИОНОВ ТОНН
Кроме того, подводники Кригсмарине уничтожили 123 боевых корабля, среди которых оказались 2 британских линкора, 3 ударных и 4 эскортных авианосца, 8 крейсеров и 33 эсминца (остальные потери – противолодочные корветы, фрегаты, шлюпы, подлодки и флотские танкеры).
Битва за Атлантику отчетливо разделяется на два периода:
Первый период (сентябрь 1939 - конец 1942 года) – уверенная победа Германии. Великолепный британский флот оказался бессилен перед подводной мощью Кригсмарине, ни одна из принятых мер технического и организационного характера не могла спасти британцев от разгрома, на каждую британскую «хитрость» у немцев находился собственный ответ.
Британским «морским волкам» крупно повезло, что у них нашелся союзник в лице Соединенных Штатов (а могло ли быть иначе? как-никак братья-англосаксы). Также стоит учесть, что основная головная боль Рейха была все-таки связана с Восточным фронтом – флот Её Величества и могучие ВМС США получили немалый тайм-бонус на развитие собственных противолодочных средств. Очевидно, что в «честной борьбе», один на один, немецкие лодки могли полностью истребить британский флот и задушить Британию уже в начале 1940-х годов.
Весна 1943 года стала изломом для моряков Крисмарине – отныне лодки утратили инициативу, в перспективе фашистский флот ожидал неминуемый разгром.
Но кто же был истинным бойцом Битвы за Атлантику? Ответ покажется вам несколько странным: например, вот эта молодая чернокожая девушка, работница судостроительной верфи в Ричмонде, штат Вирджиния.
Битва за Атлантику стала очередным подтверждением известной мудрости «семеро одного не боятся». Не было никаких супер-кораблей, гениальных тактик и чудо-оружия - те же самые хлипкие корветы и патрульные гидросамолеты, с теми же самыми радиолокаторами и Асдиками, которые регулярно проигрывали подлодкам в 1939-1943 годах, внезапно обрели силу, зажали в тиски немецкий флот и разодрали его в клочья. Парадокс имеет простое объяснение: противолодочных кораблей и самолетов стало больше в 10 раз.
Только абсолютное количественное превосходство союзников в кораблях, самолетах и ресурсах позволило им удержаться под ударами немецких подлодок. Войну на море выиграла американская промышленность – янки просто раздавили Кригсмарине своим громадным количеством техники, как паровой каток раскатывает по асфальту беспомощную лягушку. Грубая сила и ничего более.
Эпилог
15 января 1945 года британский эскортный авианосец HMS Thane был торпедирован в устье реки Клайд – повреждения оказались настолько тяжелы, что корабль отправили на слом.
7 мая 1945 года немецкие подводники добились своей последней победы – «Электробот» U-2353 грохнул одним залпом два судна - норвежское «Sneland I» и британское «Avondale Park» прямо в заливе Ферт-оф-Клайд.
Удивительно, но даже в условиях абсолютного господства союзников на море и воздухе, взломанных шифров, нескончаемых бомбежек, перебоев в снабжении и прочих неблагоприятных обстоятельств, немецкие подлодки действовали прямо под носом у противника и продолжали наносить ему чувствительные удары – прямое подтверждение фантастической скрытности и высочайшей боевой устойчивости подводного флота.
U-218 покидает Киль
Пленный экипаж U-175 на борту корабля береговой охраны США USCGC Spencer
http://www.libma.ru/
http://tsushima.su/
http://www.kriegsmarine.ru/
http://www.u-boote.ru/
Статистические данные взяты из монографии «Действия немецких подводных лодок во Вторую мировую войну на морских сообщениях», Вершинин, Д. А., Еремеев Л. М., Шергин А. П., Воениздат, 1956
