«Словесность наша явилась вдруг в XVIII столетии», - писал Пушкин, отлично зная при этом, что ее истоки уходят в глубокую древность. Словом «вдруг» Пушкин подчеркивал особый, беспримерный характер динамического развития России в ту пору. XVIII в. - это эпоха стремительного становления новой русской литературы. За несколько десятилетий русская литература наверстала свое отставание от западной. Литературные явления этого периода так спрессованы во времени, что уже в эпоху классицизма возникают элементы сентиментализма; новое силлабо-тоническое стихосложение (см. об этом ниже) сосуществует с архаическими виршами. Говоря о литературе XVIII в., мы часто сталкиваемся с такими явлениями, которые, не представляя собой интереса с эстетической, художественной точки зрения, имеют большое значение с точки зрения историко-литературного процесса. Стихи В.К. Тредиаковского почти невозможно читать, но он является создателем современного стихосложения. И никто иной, как Пушкин заступился за Тредиаковского, когда И.И. Лажечников в своем историческом романе «Ледяной дом» вывел поэта XVIII в. в образе ничтожного шута: «Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел о русском стихосложении обширнейшие понятия... Вообще изучения Тредиаковского приносят более пользы, нежели изучение прочих наших писателей».
Периодизация русской литературы XVIII в. традиционно опирается на ведущие стилистические направления в художественной культуре того времени. В целом ее можно представить в виде следующей таблицы:
Первая четверть XVIII в. ознаменовалась крупнейшими преобразованиями в экономической, политической и культурной жизни России. Петровские реформы положили начало процессу европеизации России, и этот процесс захватил и область литературного творчества. Литература нового времени решительно выходила из-под церковного влияния, усваивала европейскую концепцию просвещенного абсолютизма, имея перед своими глазами живой пример Петра I. Петр I, в свою очередь, стремился использовать литературу для государственных нужд, для пропаганды новых идей. Особо учительный, открыто дидактический характер русской литературы петровской эпохи сохранится в течение всего XVIII в. и приобретает новое качество в русской классике века XIX.
Однако русская литература первой четверти XVIII в. по своим художественным возможностям явно отставала от потребностей времени, от размаха петровских преобразований. Недаром петровскую эпоху часто называют самой «нелитературной эпохой» в русской истории. Литература 1700-1720-х гг. представляет собой странную картину смешения старого и нового, она в целом еще носит переходный характер. В петровское время продолжает существовать и развиваться старая рукописная традиция древнерусской литературы - она сохраняется на периферии общего литературного процесса в России до конца XVIII в., а некоторые ее явления доживут и до наших дней (старообряднические эстахологические сочинения и публицистика).
Секуляризация культуры повлекла за собой освобождение художественного творчества; другое дело, что писатель зачастую не знал, как этой свободой распорядиться. Литература при Петре не только служит практическим целям, она еще и развлекает, осваивает новые, некогда запретные для нее темы. Древнерусская литература почти не знала любовной темы (за редкими исключениями любовь трактуется как наваждение дьявола; признавалась только супружеская любовь). В петровскую эпоху распространяется любовная лирика (так называемые «канты»), в которой фольклорные образы из народной поэзии мирно сосуществовали с античными мифологическими мотивами. Особую популярность приобрели светские повести с увлекательным приключенческим сюжетом. Эти повести распространялись в рукописях, были анонимны и строились по типу популярных в конце XVII - начале XVIII вв. переводных новелл и авантюрных романов. Однако героем этих повестей становился молодой человек, типичный для петровской эпохи. Обычно незнатный, но получивший образование, энергичный и предприимчивый, он добивался славы, богатства, признания исключительно благодаря своим личным заслугам. Такова «История о российском матросе Василии Кориотском и королевне Ираклии Флорентийской земли». Стиль этой повести отличается поразительной эклектикой - наряду с традиционной галантной лексикой переводных рыцарских романов - варваризмы и канцеляризмы, восходящий к деловой письменности петровского времени, языку газет «Ведомостей» и «Курантов» и даже языку переводных учебников по естествознанию и точным наукам. Эти повести наиболее ярко обнаруживали ахиллесову пяту петровской культуры в целом: отсутствие литературного языка, который бы смог адекватно передать те новые понятия в области культуры, философии, политики, что принесла с собой эпоха петровских преобразований. Задачу создания нового литературного русского языка писатели петровской эпохи завещали новому поколению литераторов.
В петровской литературе продолжали развиваться традиции школьной драмы. Тут большую роль сыграло возникновение школьного театра в стенах Славяно-Греко-Латинской академии. Религиозные сюжеты в этом драматическом жанре вытеснялись светскими, повествующими о политических злободневных событиях, содержащими панегирики Петру I и его сподвижникам. В дальнейшем публицистический и панегирический характер драматургии еще более усиливается. Жанр школьной драмы занял центральное место в творчестве Феофана Прокоповича (1681-1736) - блестящего оратора, публициста, драматурга и поэта. Центральное место в его творчестве занимает трагикомедия «Владимир» (1705 г.). Изображая в этой пьесе события, связанные с принятием на Руси христианства при Владимире, Феофан аллегорически прославлял преобразования Петра и сатирически высмеивал его противников. Трагикомедия «Владимир» несла в себе черты будущей классицистской драматургии: конфликт между страстью и разумом, единство действия и времени, четкость и ясность композиции.
Петровское время признано было создать новый идеал человека незнатного рода, энергичного, предприимчивого, изучающего науки и добывающегося славы, богатства и признании общества. Такой герой появился в литературе. Это Василий Кориотский. Эта повесть, несмотря на свою анонимность, сыграла заветную роль в развитии русской литературы. Как литературный жанр повесть была известна в 16-17вв. Но в 18-ом веке она получает новое содержание. Полное название этой повести «Гистория о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренцкой земли». Главный герой этого произведения молодой человек из обедневшего дворянского рода. Но это уже инфантильный человек. В семье нет разногласия: отец благословляет его на учёбу и военную службу. Если в исторических повестях «Горе злочастия» о Совве Грудицине не было бы понимания между родителями и детьми, то в повести Петровского времени всё на оборот. Попав в морскую школу, Василий проявляет усердие в изучении наук, выдвигается в число лучших курсантов, получает направление на учёбу в Голландию и здесь продолжает усердно заниматься не только торговыми и военными науками, но и сумел войти в доверие голландскому купцу и сделать свой бизнес. Деньги, которые он зарабатывает, часть из них посылает отцу. Отец не препятствует ему жить своим умом.
Идейное содержание повести направлено на то, что отрицает жизнь по-старому. Старый уклад не отвечает ни потребностям, ни склонностям Василия Кориотского. Выходец из российских европий, достигает прогресса в изучении наук и в скором времени окончив свои дела в Европе, получает предложение остаться в Голландии и вести торговые дела. За короткий срок он разбогател, а окрылённый успехом Василий отправляется в путешествие в соседние страны. В повести, которая не лишена авантюрного начала, корабль Василия попадает в бурю и тонет. Начинается захватывающее приключение среди разбойников, у которых он оказался после кораблекрушения. За собственные заслуги, храбрость, ум и находчивость, за способность находить выход, казалось бы в безвыходных положениях он становится атаманом у разбойников. Сюжет повести развивается динамично. Василий узнаёт, что разбойники удерживают пленницу королеву Ираклию, хотят за неё получить богатый выкуп, но появление Василия в корне всё меняет. После первой же встречи между ними зарождаются тёплые, душевные отношения. Василий влюбляется в пленницу. Ираклия отвечает взаимностью. Совместно решают сбежать. После долгих приключений они добираются до Флоренцской земли. Но на пути их встречает посланный флоренцским королём адмирал, который видит соперника Василия, решает сам освободить пленницу, претендует на её руку. В следствие Василий был схвачен, связан и брошен в воду. И все посчитали его погибшим, в том числе и Ираклия. Но не таков Василий, чтобы просто так погибнуть. Под водой ему удаётся разрезать узел и спастись. Доставленная во Флоренцию Ираклия по распоряжении отца идёт под венец с адмиралом. Во время церемонии бракосочетания прибывает Василий и у церкви поёт романсы в адрес Ираклии. Ираклия узнаёт в певце Василия, сообщает отцу об истинном освободителе. Король, узнав правду, расторгает этот брак и выдаёт замуж Ираклию за Василия. Через некоторое время, после смерти короля Василий становится королём.
В Петровское время эта повесть воспринималась как документальная, потому что в окружении Петра I-ого были люди из простонародия. Александр Меньшиков, будущий адмирал, первый губернатор Санкт-Петербурга, в юношестве торговал пирожками на базаре. В образе Василия Кориотского современники видели проявление петровского духа с его новым пониманием человека. Образы Василия и Ираклия даны схематично. Основной движущейся частью повести является любовная интрига или комедия. Язык повести тоже отвечает духу Петровского времени. В нём мы видим смешения разных стилей: делового, торгового, военно-технического. Совершенно другой характеристике относят реплики адмирала. Это стиль клубочных повествований, прошедших в русскую литературу из фольклора. На ряду с этим много фольклорных слов: государь мой, батюшка, платок шёлковый и т.д. В фольклоре и сам сюжет повести.
В середине 18-ого века в русской литературе появляются другие повести более совершенные в идейном и художественном плане. Они начинают новую страницу в истории новой литературы. Подражая Василию Кориотскому друг за другом возникают аналогичные повести, но немного иного идейного содержания. Эта история «пародийная» о российском купце Иоане, герой которого выступает не дворянин, а купец. То, что повесть пародийная, сказалось отношение народа к купеческому сословию. Как и Василий, Иоан отправляется за границу, чтобы вкусить удовольствий светской жизни, но в Голландии его не привлекает упорный труд, поэтому он устремляется в Париж. В Париже он занимается коммерцией, пытается наладить торговые связи между Россией и Францией. Поступив на службу к богатому парижскому торговцу Анису Мантику и вскоре влюбляется в живущего у своего хозяина девицу Элеонору. Она поразила купеческого сына своей красотой. В повести много описаний любовных записок. На этих записках построено повествование. Элеонора не воспринимает серьёзно Иоана и не прочь грубовато подшутить над своим поклонником. Любовной связи не суждено было стать счастливым браком. Элеонора не равнодушна к Иоану. Об этом она рассказывает отцу. Тот решает проучить незадачливого русского купца и прогоняет его. Однако это событие не особенно взволновало Иоана. Он, быстро утешившись, уезжает в Россию на корабле, а Элеонора выходит замуж по расчёту за военного. Как мы видим, идейное содержание в повести о купце Иоане расходится с повестью о Василии Кориотском.
Гистория
Состав беллетристики той эпохи, был чрезвычайно разнообразен. В рукописных сборниках встречались произведения самых разных жанров: переделки фольклора - былин, исторических песен, духовных стихов и сказок. В этих переделках-пересказах начала XVIII в. произведения устного народного творчества получают новые заголовки: «сказание», «повесть», «история» («гистория»). Например, «Сказание о семи русских богатырях» Буслаевского сборника, «Повесть о славном могучем богатыре об Илье Муромце и о Соловье Разбойнике» («Гистория о Илье Муромце и о Соловье Разбойнике») и многие другие.
Затем в течение всего XVIII в., а особенно в первой его половине, многократно переписывались различные древнерусские повести, причем многие из них подвергались и творческой переработке. Например, повести на военную тему: «История о Мамаевом побоище» и «История о Казанском царстве», повести о взятии Азова, популярность которых в Петровскую эпоху вполне понятна. Разнообразные дидактические повести, как, например, повесть об Акире Премудром, о Басарге, о Варлааме и Иоасафе. И конечно переписываются старорусские агиографические повести, как, например, житие Алексея, человека божия, житие Петра и Февронии Муромских.
Неоднократно встречаются также в рукописных сборниках XVIII в. попавшие на Русь в XVI--XVII вв. старые переводные рыцарские повести о Брунцвике, Петре Златые Ключи, Василии Златовласом, Бове Королевиче, из которых две последние подвергаются обработке. Переписываются переводные легенды древнерусской литературы, такие, как легенда о гордом царе Аггее, о папе Григории. Последняя также получает новую редакцию.
В связи с общим усиленным процессом европеизации России, в литературе первой трети XVIII столетия, наряду с произведениями фольклора и повестями древней Руси, широко представлена переводная западноевропейская повесть. Действующие лица заимствованы изо всех стран Западной Европы: Германии, Франции («История о Меландре королеве французской и о курфюрсте саксонском Августе»), Испании («Гистория о гишпанском шляхтиче Долторне»), Англии («Гистория об английском милорде Гереоне»), Италии («История о королевиче Цылодоне итальянском») и др. Многократно переводятся также всевозможные экзотические авантюрные повести, действие которых происходит то в Африке, то в Азии или даже в Америке или Лапландии. П. Н. Сакулин условно разделяет переводные повести первой половины XVIII века на две основные группы: повести любовно-авантюрные (рыцарские романы в народной обработке) и чувствительно-нравоучительные, но подчеркивает, что всюду основной интерес переводной повести составляет внешняя занимательность фабулы.
Вместе с записями произведений устного народного творчества, редактурой старорусских повестей и широким потоком переводной западноевропейской литературы в беллетристике начала XVIII в. развивается также новая оригинальная русская повесть. В этой повести создаются свой особый стиль, идеология, тематика, свой типичный герой. Эта повесть является особым этапом в развитии русской литературы
Наиболее распространенный герой -- изящный «кавалер», затронутый влиянием европейской культуры молодой русский дворянин, предпринимающий путешествия в «Европию», в заграничной обстановке проявляющий должную галантность и утонченность, в соответствии с идеальными требованиями рыцарских традиций. Особое место начинает занимать тема любовных похождений, -- она становится центральной. «Как в воинских повестях создались постоянные формулы боя, так теперь отлагаются устойчивые формулы любви Любовь -- стрела (стрела амура), вонзившаяся в сердце, пламень, сжигающий его, сладкая болезнь, требующая врача и лекарств. Весь язык повестей пестрит варваризмами и неологизмами; старославянская стихия книжной речи, видимо, глохнет под напором новых элементов разговорного и делового языка». 1
Наиболее типичными среди оригинальных повестей Петровской эпохи являются следующие: «История об Александре российском дворянине», повесть о «российском матросе Василии» и «История о российском купце Иоанне».
Первые две из них отражают элементы быта и нравов русского дворянства начала XVIII в., третья -- купечества.
«Гистория о российском матросе Василии» известна по трем спискам XVIII в. Герой этой повести -- Василий Кориотский, сын бедного дворянина -- жил в «Российских Европиях». Желая выбраться из окружающей его «великой скудости», юноша отправился в «Санктпетербурх», записался там в матросы, а затем вместе с другими молодыми дворянами был отправлен правительством в Голландию «для лучшего познания наук». Там он жил и учился практически у «галанского гостя». В течение этих лет Василий упорно изучал морское дело и щедро помогал родителям. По окончании срока командировки, несмотря на уговоры патрона, юноша отправился на родину повидаться с отцом. Буря разбила корабль и занесла Василия на разбойничий остров. Начинается ряд приключений. Сначала русский матрос в силу необходимости стал разбойничьим атаманом, затем, покоренный красотой пленницы королевны Ираклии, он освободил ее, бежал с нею от разбойников, долго странствовал, победил коварство неожиданного соперника-адмирала, женился затем на Ираклии и после смерти тестя стал «флоренским королем».
Произведение ясно распадается на две части: первая из них -- бытовая повесть о жизни молодого дворянина, отправленного правительством за границу для получения образования; вторая -- любовно-авантюрная повесть, построенная частично на мотивах русских так называемых «разбойничьих» песен и сказок, частично на образцах переводной западноевропейской повести.
Первая часть «гистории» в силу своего реально-бытового содержания дает много материала для выяснения вопроса, насколько был типичен для первой трети XVIII в. образ героя повести: дворянина -- «российского матроса» Василия.
Мемуары
Отправка дворянской молодежи за границу для получения образования, особенно для изучения различных отраслей военно-морских знаний, как тогда говорили, «навигацкой науки» и «воинского артикула», была типичным явлением Петровской эпохи.
Дворянство, вначале выражавшее недовольство крутыми мерами Петра по насаждению образования, мало-помалу стало понимать пользу просвещения и необходимость его для занятия высших государственных должностей.
В то же время проводились просветительные мероприятия: открывались школы, гимназии и университет при Академии наук, молодые люди посылались за границу для обучения наукам и «политичным нравам»
В это время становится очень популярным особый жанр мемуаров, разновидностью которого являются записки о событиях, автобиографии, дневники. По содержанию - это воспоминания о прош-лом, написанные участниками или очевидцами каких-либо событий. Они представляют собой повествования о значительных событиях внутренней и внешнеполи-тической жизни страны, рассказывают об исторических деятелях.
Автобиографии рассматривают события через призму жизненного пути автора. Дневник, в отличие от записок, состоит из отрывочных записей, заносимых всегда синхронно событиям. Разновидностью дневников являются путевые записки -- одна из наиболее широко представленных жанровых групп мемуарной литературы Петровского времени. Кроме того, путевые записки, как правило, обрабатывались после путешествия на основе путевых дневников, следовательно, в них присутст-вует ретроспективный взгляд автора на события.
Здесь в первую очередь следует назвать произведения князя Б. И. Куракина различных жанров: автобиография (1709), путевые записки (1705--1710), «Гистория о царе Петре Алексеевиче» (1727) -- историческое произведе-ние с мемуарными элементами (записки о событиях). Выбор сочинений Куракина обусловлен его богатой биографией.
Борис Иванович Куракин (1676--1727) был генерал-майором, полковником лейб-гвардии Семеновского полка, один из первых русских профессиональных дипломатов. В молодости был направлен волонтером в Италию, где изучал математику, фортификацию, европейские языки. А также, принимал участие в крупных военных баталиях, как военный: Азовских походах, походе под Нарву, Полтавском сражении.
Петр Андреевич Толстой (1645--1729) был стольником царя Федора Алексеевича, при Петре I в качестве волонтера обучался морскому делу в Италии, позднее служил дипломатом в Турции и странах Западной Европы. Он был человеком, обладавшим незаурядными государственными и дипломатическими способностями, сочетавшим блестящую память и острый ум, осторожность и дальновидность в решении политических проблем, высокую образованность и культуру общения, названного современником «умнейшей головой в России». Его путевые заметки 1697-1699 гг. представляют несомненный интерес.
Произведение другого дипломата, Андрея Артамоновича Матвеева (1666--1728), представляет собой переходную форму между статейными списками и путевыми записками, что нашло отражение в его заглавии -- «Архив, или Статейный список московскаго посольства, бывшаго во Франции из Голандии инкогнито в прошлом, 1705 году, сентября в 5 день». Но оно также отражает разнообразные наблюдения автора над жизнью западноевропейских стран.
«Хождение на Святую землю»
Также одним из выдающихся памятников литературы Петровской эпохи является «Хождение в Святую землю» Иоанна Лукьянова. Это этапное произведение русской паломнической литературы, подводящее итог развития путевых записок Древней Руси и закладывающее основы жанра «путешествий» Нового времени. «Хождение» представляет большой интерес для историков языка и литературы, поскольку было создано в начале XVIII в. писателем, развивающим традиции протопопа Аввакума.
«Хождение» представляет собой описание путешествия в Константинополь, Египет и Иерусалим, совершенного в 1701-1703 гг. московским священником, который после возвращения на родину стал одним из руководителей старообрядчества.
Иоанн Лукьянов - личность яркая, одаренная, во многом опередившая свою эпоху. Трудно однозначно определить, кто он - воинствующий традиционалист или смелый новатор. Его позиция в религиозно-политической борьбе и литературном деле на рубеже ХVII-ХVIII вв была слишком сложной и неоднозначной. Московский священник с Арбата, тайно исповедовавший "старую веру", путешественник и публицист, активный проповедник старообрядчества в Москве, на Ветке и в Брынских лесах, Иоанн Лукьянов оставил заметный след в истории русской церкви и литературе.
100 р бонус за первый заказ
Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line
Узнать цену
Может быть, самым характерным, типическим проявлением петровской эпохи в литературе были повести, созданные в это время и распространявшиеся в списках наравне со все более популярными переводными романами. Они были как бы продолжением тех повестей, которые возникли на Руси в XVII столетии, но в то же время они резко отличались от старой литературы. Новые горизонты, новые перспективы и возможности открылись перед русским человеком. Он больше не был замкнут узким кругозором старозаветного уклада Московской Руси, он становился европейцем.
Собственно переводы и даже переделки иностранных светских повестей-романов были популярны на Руси еще с XVII века. XVIII столетие сохраняет запас этих чужих по происхождению повестей и значительно расширяет их. Это - обычно авантюрные романы, в которых рассказывается о многочисленных и необычайных приключениях, нередко фантастических, - невероятно восхитительных молодых героев, влюбленных и храбрых, странствующих из страны в страну и в конце концов увенчивающих свои похождения браком с любимой. Такова, например, «История о храбром кавалере Евдоне и о прекрасной принцессе Берфе», мораль которой - прославление верной любви, преодолевающей все препятствия, или «Гистория о храбром гишпанском рыцаре Венциане» (так называемый «Францель-Венциан», или «Францель-Венециан»), или «Гистория о гишпанском шляхтиче Долторне и о прекрасной королевне Элеоноре», или «История о Калеандре, царевиче греческом, и о Неонельде, цесаревне Трепизонской», по-видимому, восходящая к немецкому переводу итальянского романа Дж. Марини (XVII век), и много других, переведенных с немецкого, французского, итальянского, польского языков. «История, в ней же пишет о разорении града Трои», т.е. перевод средневекового рыцарского романа на тему о Троянской войне Гвидо де Колумны, попала даже в печать в 1709 г., потом была еще дважды переиздана, и распространялась также в списках.
Обзор повествовательной литературы начала XVIII века дает не устаревший до сих пор труд: Пыпин А. Н. Для любителей книжной старины: Библиографический список рукописных романов, повестей, сказок, поэм и пр., в особенности из первой половины XVIII века.
На основе усвоения западных авантюрно-рыцарских романов создавались и свои русские повести, также в основном представляющие собой переделки, но уже вольные, популярных переводов; при этом они как бы вновь строились на русской почве, перестраивались внутренне, наполнялись своим, русским содержанием. В центре их обязательно стоит образ нового героя, молодого человека русского юноши, перед которым реформы Петра открыли весь мир, который ринулся на завоевание этого мира. Он не хочет больше молиться и рабствовать Он хочет сам схватить свое личное счастье, хочет делать карьеру, добиваться власти и богатства. Мысль Петра о том, что не «порода», а личные дарования; сила воли, настойчивость, ловкость должны давать молодым людям успех в жизни, мысль, разрушавшая окостеневшие феодальные представления, оказалась понятной многим его молодым современникам. Они видели, как люди без роду без племени делались быстро генералами, богачами, князьями и графами, потому что умели угодить царю, умели научиться тому, что иногда с трудом усваивали боярские сынки. И вот именно в среде этих молодых людей, жаждавших только свободы в применении своих сил, создался образ героя повести петровской эпохи.
Этот герой, русский дворянин, предприимчивый, смелый, стремится на Запад, туда, где больше простора для него, и где человек более свободен от пут церкви и московской старины. Этот герой - идеал нового человека; он изыскан, благовоспитан, он умеет танцевать и биться на шпагах, умеет играть на флейте и сочинять нежные песенки. Захватывающие опасности, приключения не пугают его. Наоборот, после застоя жизни Московской Руси они кажутся ему прекрасной мечтой об яркой, активной, волевой человеческой деятельности. Поэтому повести петровской эпохи, повторяя типичные сюжеты западной авантюрной литературы, оказывались близкими уму и сердцу русского человека, воспитанного реформой. Среди авантюрных повестей этого типа лучшей следует признать - «Гисторию о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли».
Эта «Гистория» построена на вольно переработанном сюжете «Гистории о гишпанском шляхтиче Долторне», весьма популярной и известной во множестве списков, несходных друг с другом, т.е. обнаруживающих творческое отношение к ее тексту русских переписчиков-соавторов. В русской «Гистории» рассказывается о некоем дворянском юноше Василии Кориотском, жившем в крайней бедности в «российских Европиях»; это - очень характерное обозначение новой России: автор хотел подчеркнуть им, что Россия - теперь уже европейская страна. Василий решил поступить на службу ради денег; какую же службу он избрал? Конечно, службу во флоте, детище Петра.
Морские плавания стали при Петре мечтой каждого молодого человека, воспитанного реформой; море было прямым путем в широкий и заманчивый мир; романтика далеких путешествий прельщала юношей, искавших способов и выдвинуться, и узнать жизнь не в московских приказах или в деревенском захолустье. Василий стал матросом; он очень хорошо изучил мореходное дело, «и за ту науку на кораблях старшим пребывал и от всех старших матросов в великой славе прославлялся». И здесь в авторе повести говорит человек петровского времени, знающий, что морская наука - лучший путь к почестям.
Наконец, - опять черта эпохи, - Василия отправляют (по собственному желанию) в Голландию «для наук арихметических и разных языков». Василий поселился в Голландии у богатого купца, и тот так полюбил его, что вскоре поручил ему свои торговые дела. Василий заработал, торгуя, много денег. И это опять характерная черта: уважение к торговле, которое Петр пропагандировал, тяга к торговым операциям и в среде русского дворянства.
Василий поехал в Россию повидаться с отцом; но его застигла на море буря. Корабль Василия погиб, и он сам оказался на некоем острове; здесь он попал к разбойникам, жившим на острове; его ловкость привела к тому, что он стал их атаманом, хотя сам он не занимался разбоем. Однажды он обнаружил в жилище разбойников прекрасную девушку, которую они держали в плену; это была Флоренская королевна Ираклия. Василий и Ираклия полюбили друг друга и вместе бежали с разбойничьего острова. Много пришлось им потом испытать приключений, но наконец они поженились, и Василий стал королем Флоренским. Таким образом, усердие Василия в изучении наук, его дарования, его смелость и самая верная любовь к Ираклии оказались рано или поздно вознагражденными, бедняк-дворянин стал королем, иностранные короли и вельможи склоняются перед смелым русским человеком.
Исто́рия о росси́йском матро́се Васи́лии Карио́тском и о прекра́сной короле́вне Ира́клии Флоренти́йской земли́» — одна из старейших российских «любимых повестей», созданная во времена Петра I. Известна по трём рукописям XVIII века; её авторство неизвестно и остаётся предметом гипотез.
«История» примечательна соединением традиций русской бытовой повести XVII века, новгородских былин о «богатом госте» и любовно-авантюрного романа, характерного для европейского барокко. Сходным образом в ней сочетаются славянизмы с иноязычными заимствованиями петровской эпохи, черты традиционно-патриархальной морали с нарождающимся индивидуализмом. Произведение сохранило от древнерусской литературы рукописный характер, анонимность, но взяла от Европы авантюрный сюжет.Одним из важнейших факторов литературы петровской эпохи была разработка новой концепции личности, решение проблем человека. Теперь человек воспринимался не как источник греховности, а как самостоятельная действующая личность, ценная сама по себе и за службу отечеству. Теперь только благодаря своему уму, храбрости, сообразительности можно было подняться из низших слоев общества в высшие. Примером послужит «Гистория о российском матросе Василии Кореотском и о прекрасной королевне Ираклии Флорентийской земли», написанная Фаном Прокоповичем.(он едет обучаться в голандию, там благодадря своему уму и работе добивается успеха, по дороге домой попадает на необитаемый остров, там становится главарем пиратов, спасает королевну от пиратов, потом от генерала, сам спасается от смерти, женится).
Одна из главных тем Петровской эпохи - это, конечно, проблема человеческой личности. Человек начинает восприниматся как активно действующая личность, ценная и сама по себе, и еще в большей степени за «услуги отечеству». Ценятся не богатство и не знатность рода, а общественная польза, ум и храбрость: именно они в новых условиях могут возвести человека на одну из самых высоких ступеней общественной лестницы. В 1722 г. появляется «Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных», открывающая людям недворянского звания возможность получить его за заслуги перед государством.
Этот новый человек должен действовать не слепо по приказу, а проникнувшись сознанием необходимости и пользы тех или иных правительственных мероприятий поэтому надо разъяснять ему государственную политику. С этой целью с конца 1702 г. стала издаваться первая в России печатная газета - «Ведомости», в которой сообщалось «о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и во иных окрестных странах».
Петр развернул широкую издательскую деятельность, печатаются учебники (например, «Арифметика, сиречь наука числительная» Л. Магницкого, 1703), исторические книги, политические трактаты и научные труды. Наряду с этим появляются и совсем необычные книги, такие как «Юности честное зерцало» (1717), которое вполне можно назвать руководством по этикету, так как оно рассказывало, как вести себя отрокам и юношам. Первая часть «Зерцала» включает средства обучения грамоте и азбуку, а также набор православных наставлений, а во второй даются четко сформулированные и написанные ярким образным слогом правила бытового поведения для молодых дворян. В нем можно прочитать, например, такую рекомендацию: «младый отрок» перед едой должен вымыть руки, а затем ему предложено: «не хватай первый в блюдо, не жри, как свиния... не сопи, егда яси».
Рассуждая о развитии стиля барокко в петровскую эпоху, А.М. Панченко обращает внимание на существовавшее противопоставление: «Слово было знаменем московского периода русского барокко, вещь стала знаменем барокко петербургского. От словесного “музея раритетов” Симеона Полоцкого к петербургской Кунсткамере, реальному музею монстров и курьезных вещей - такова стремительная эволюция русской культуры». Исследователь обращал внимание на то, что раритеты стихотворных сборников Симеона Полоцкого и курьезы петровской Кунсткамеры - явления одного плана, одна и та же барочная сенсационность. Но Симеон Полоцкий чаще ищет сенсации в прошлом, он - историк по преимуществу, тогда как Петра же интересует только настоящее; в сенсациях Симеона Полоцкого был элемент чуда, для Петра же сенсационность - это отклонение от нормы, от приевшегося и надоевшего, от шаблона.
Петровская эпоха по праву считается переломной в культурном развитии России. По одну сторону этого исторического периода лежит древняя литература, по другую - новая.
Однако, эта новая литература выросла не на пустом месте. Её корни - в 17 столетии, в демократической прозе, в силлабическом стихотворстве, в той барочной культуре, которая привилась в Москве со времён царя Алексея Михайловича. При Петре эта культура видоизменялась, перестраивалась, но она не была отброшена и упразднена. Напротив, именно в Петровское время она достигла высшего расцвета. Стиль позднего барокко стал официальным стилем русской культуры.
В литературе господствовала риторика. Торжественная проповедь, школьная драма и панегирическое стихотворство - вот те роды, которые развивались в литературе. Проповедь стала не только главным жанром, но и ведущим эстетическим принципом. Барочная литература начала 18 в. преследовала и просветительские цели, исходя из принципа: чем человек просвещённее, тем доступнее ему нравственное совершенство.
В начале 18 в. успехи барокко были велики и несомненны. Под его влиянием оказались все литераторы России. Но постепенно руководство культурой стало переходить к Петру. Вожди барокко начали терять его поддержку. Пётр перешёл к отрицанию барокко и украинско-польского и в русском его варианте. Причиной отрицания не могли быть всевозможные частные столкновения царя с барочной элитой. Отрицание барокко как системы нельзя считать прихотью самодержавного монарха. В отрицании имелся глубокий смысл: Пётр расположен был терпеть проповедников, но самый тип барочного писателя казался ему помехой в преобразовании России.
Согласно барочной философии, поэт обязан быть отчётным только Богу. Пётр, напротив, полагал, что поэты не составляют элиту нации и ничем не отличаются от любого подданного. Все население России подчинено государю. И Пётр издал указ, в котором, говорилось, что писательство должно перестать быть привилегией учёного монашества.
Пётр расстался с барочными писателями и по другим причинам. Культура, которую они создавали, носила чисто гуманитарный характер, и это тоже не устраивало Петра, который превыше всего ценил принцип практической полезности. Петровские реформы пронизывала идея полезности, а пользы - прямой, немедленной, осязаемой - от писателей-монахов не было. Именно поэтому Пётр решил отвергнуть это искусство.
Пётр выдвинул другой тип писателя. Интеллектуал, сочинявший по внутреннему убеждению, был заменён служащим человеком, пишущим по заказу или по прямому указу. Пётр выдвинул и другой тип культуры. Если для барочных писателей поэзия была царицей искусств, то теперь она стала украшением естественнонаучных и практических изданий. Если прежде весь мир, все элементы мироздания, воспринимались как слово , то теперь и слово стало вещью .
При Петре Россия произвела множество новых «вещей», которые потеснили производство «слов»: флот, библиотеки, театр, Академию наук, парки и парковую скульптуру; новые одежды, манеры, стиль общения, даже новую столицу. Производство «вещей» потеснило производство «слов», поэтому Петровское время называют «нелитературной» эпохой в истории русской культуры. Означало ли это упадок литературы? В известном смысле - да, означало. Естественным было ухудшение стиля. То есть, если при царе Алексее Михайловиче писательство было привилегией людей с правильным гуманитарным образованием, то при Петре возникло и размножилось племя дилетантов. Дилетантизм - это также симптом упадка.
Но во всём этом были и плодотворные моменты. Результаты преобразований не замедлили сказаться в области культуры. Что же новое, значительное в русскую культуру внесла Петровская эпоха?
