0
Сегодня люди используют выражения и фразеологизмы , совершенно не задумываясь об их происхождении. Дело доходит до того, что приходиться "рыться" в интернете в поисках надлежащего ответа. Именно по этой причине был создан сайт сайт, в котором мы постоянно растолковываем значение и смысл различных словечек и выражений. Сегодня поговорим о довольно известной фразе, это Гамбургский счёт
, значение фразеологизма вы сможете обнаружить немного позже.
Впрочем, прежде чем продолжить я бы хотел показать вам несколько познавательных статей по тематике значения пословиц и поговорок. Например, что значит Накручивать себя ; как понять Трещит по швам ; что означает Задать баню ; кого называют Верста Коломенская и т. п.
Итак, продолжим, Гамбургский счёт значение
фразеологизма ?
Гамбургский счёт
- это оценка чего-нибудь без всяких уступок и скидок, с предельной точностью и требовательностью
Гамбургский счёт
- обозначает нечто справедливое и честное, о чём судят без фальши и подтасовок
Пример :
Ты мне сволочь ещё ответишь по Гамбургскому счёту!
Этот парень начинающий специалист, однако по гамбургскому счёту вред ли выдержит жёсткую конкуренцию в этой сфере деятельности.
В Германии одно время была популярна борьба, и много зрителей приходило поглазеть на двух потных мужчин, которые валяли друг друга по арене. Ушлые тренеры и антрепренёры научились извлекать выгоды из подобных зрелищных состязаний. Они заранее распределяли роли между борцами, говорили, как должно проходить состязание, и кто в итоге должен стать победителем, а кто проиграть. По сути , от начала и до конца, это были договорные бои, причём многие зрители об этом даже не подозревали.
Однако, самим борцам было интересно, кто же из них на самом деле самый сильный и ловкий. Поэтому однажды собравшись все вместе, они приняли решение, проводить между собой раз в год поединки, чтобы узнать силу каждого спортсмена.
Для этого, они выбрали один небольшой трактир, который располагался в Гамбурге
. В этом месте борьба была исключительно справедливая и честная, однако об результатах этих поединков практически никто не знал.
Правда, если копнуть немного глубже, то выясниться, что в Гамбурге никто и слыхом не слыхивал об этом таинственном трактире, и о поединках проходящих в нём. Скорее всего Шкловский , а именно через него все узнали эту красивую историю, использовал недостоверные сведения, либо просто солгал ради красного словца.
Прочтя эту толковую статью, вы узнали значение выражения по Гамбургскому счёту , и теперь не попадёте
Выражение «гамбургский счёт» означало намерение русских цирковых борцов конца XIX - начала XX века выявить в своей среде действительно самого сильного. Обычно на арене цирка победитель схватки определялся заранее - по договорённости. Но один раз в году борцы, будто бы сходившиеся вдали от публики и работодателей в гамбургском трактире, выясняли в честной борьбе, кто же из них на самом деле сильнее других .
Гамбургский счёт - чрезвычайно важное понятие.
Хлебников был чемпион.
Все борцы, когда борются, жулят и ложатся на лопатки по приказанию антрепренёра .
Раз в году в гамбургском трактире собираются борцы.
Они борются при закрытых дверях и завешанных окнах.
Долго, некрасиво и тяжело.
Здесь устанавливаются истинные классы борцов, - чтобы не исхалтуриться.
Гамбургский счёт необходим в литературе.
По гамбургскому счёту - Серафимовича и Вересаева нет.
Они не доезжают до города.
В Гамбурге - Булгаков у ковра.
Бабель - легковес.
Горький - сомнителен (часто не в форме).Виктор Шкловский. Гамбургский счет. Л. 1928
Определение Виктором Шкловским места «у ковра» для Михаила Булгакова было оскорбительным из-за намёка на клоуна, который у ковра развлекал в цирке публику. Это послужило причиной осложнения отношений между двумя писателями . Известно, что Шкловский позднее изменил своё мнение .
Существует предположение, что по ассоциации с «гамбургским счётом» Виктора Шкловского стало крылатым выражение «по большому счёту», появившееся позднее в романе Вениамина Каверина «Исполнение желаний» .
Легенда Ивана Поддубного не нашла документальных подтверждений, историкам Гамбурга и современным хозяевам ресторанов ничего не известно о состязаниях борцов, проходивших в гамбургском трактире на рубеже XIX и XX веков. Тем не менее, благодаря одноимённой книге Виктора Шкловского, выражение «гамбургский счёт», получившее распространение в русском языке, стало крылатым и популярным не только в писательской среде, но и гораздо шире .
Психологами оно используется, в частности, для выявления реального, а не официального места индивида в статусной иерархии .
…В первую очередь, «гамбургский счёт» актуален при работе социального психолога-практика с малыми группами, определении их актуального состояния и траектории развития, выявлении причин низкой функциональности как явных, так и потенциальных конфликтов…
За пределами русского языка это выражение вызывает трудности с переводом из-за отсутствия понятия в других языках и многозначности русского слова «счёт ». Дуглас Робинсон (англ.) русск. предлагает три варианта: англ. The Hamburg Score/Rankings/Account для названия работы Шкловского, отмечая, что англ. score, rankings лучше описывают аллюзию к соревнованиям борцов, но Ричард Шелдон при переводе использовал англ. account .
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.
Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
Чтобы привлечь внимание читателя к данному вопросу, автор рассказывает об удивительной истории Ивана Поддубного, именно от него Виктор Борисович слышит фразу, которой суждено было стать идиомой: "А тут я его толкнул; его унесли на доске. На что шеф-повар сказал спокойно: "Пускай помнит гамбургский счет". Шкловский также пишет о том, как встретил вышеупомянутое выражение спустя двадцать шесть лет с момента выхода его книги "Гамбургский счет: "А через год в одном из очерков о жизни деревни, в разговоре колхозников я прочитал: "А вот мы сейчас ему устроим гамбургский счет..."
Идиомы далеко не самый важный элемент произведения, но они придают ему завешенный вид, облекают его в красивую оболочку подобно тому, как художник выделяет в картине определенные детали, выполняет завершающие штрихи. Подобные выражение укореняются в разговорном обиходе обычных людей, и поэтому служат мостиком в понимании смысла текста, одна короткая идиома может заменить множество предложений. Они делают его доступным.
В разговорном обиходе укоренились такие идиомы как: "фамусово общество", молчалины", "хлестаковщина", "плюшкин", "мефестофель", "фауст", "обломовщина". Источником этих выражений послужили произведения: "Горе от ума" Грибоедова, "Ревизор", "Мертвые души" Гоголя, "Фауст" Гюго, "Обломов" Гончарова.
Эти списки можно еще продолжить. Как мы видим, литература пополняет наш резерв устойчивых выражений. Она играет огромную роль в формировании идиом и их закреплении в памяти людей.
Идиомы очень часто используются журналистами. Они помогают, во - первых сделать статью доступной, а это один из важнейших критериев, которым должен следовать журналист. Ведь статья обращена к массам, люди разных слоев, статусов будут ее читать. Таким образом журналист как бы создает уютную атмосферу вокруг читателя, располагает его к себе. Во- вторых, использование идиом позволяет сократить статью, сделать ее более емкой и информативной. К примеру, выражение "фамусово общество" означает общество людей, для которых приоритетом являются высокие чины, деньги, балы, а нравственные категории для них не имеют особого значения. Так я заменила целое предложение двумя словами.
Вариант 2
В качестве второго аргумента хочу привести пример из произведения А.Н, Островского "Гроза". В этом рассказе Островский повествует о несправедливом отношении Кабанихи к невестке Катерине. Кабаниха резко и ядовито обрывает Катерину на каждом слове, с злобной иронией осуждает ее за ласковое обращение с мужем, которого, по ее мнению, она должна не любить, а бояться.
В заключение хочу сказать, что надо поступать правильно и по справедливости. Все равно время расставит всё по своим местам.
Вариант 3
Прочитав текст русского советского писателя В.Б.Шкловского, я с уверенностью могу сказать, что центральной проблемой является проблема справедливости.
В предложенном тексте мы можем увидеть историю о известном силаче Иване Поддубном. Он поделился историей, которая произошла с ним в возрасте семидесяти лет, когда у него состоялся бой с молодым юношей, который думал, что сможет за его счет самоутвердиться. Но как оказалось, ему это не удалось.
Так же автор повествует о несправедливом случае, которое повлияло на всю его жизнь. Однажды писатель Симонов обвинил незаслуженно Шкловского и это привело к тому, что его перестали печатать, но любовь он все-таки заслужил, услышав однажды знаменитую фразу от народа.
В подтверждение своей позиции я нахожу в произведениях русской литературы. Великий писатель Ф.М.Достоевский в романе «Преступление и наказание» рассказывает теорию Раскольникова о высших и низших, но в конце концов эта теория повлекла за собой преступление. Раскольников думал, что он праве распоряжаться жизнями людей, так как он считал себя необыкновенным. Главный герой поступил несправедливо по отношению к старушке, которую он убил, тем самым убил себя и отвергнул свою теорию.
В нашей жизни нам приходится взаимодействовать со множеством людей. Есть среди них и порядочные, и бесчестные, мечтающие самоутвердиться за чужой счет. Вот и в тексте Виктора Шкловского мы встречаем проблему честности, порядочности. Важно ли «играть честно»? И можно ли восстановить справедливость?
Автор рассказа приводит воспоминание об одной встрече с легендарным силачом Иваном Поддубным. Спортсмен рассказал о молодом борце, который, вместо того, чтобы демонстрировать приемы борьбы, попытался положить Поддубного на лопатки. Он, очевидно, надеялся, что справится с семидесятилетним силачом, не ожидающим нападения, и прославится как борец, победивший самого Поддубного. Но великий спортсмен не позволил ему это сделать.
Кроме того, автор рассказывает и о себе - о несправедливом обвинении в его адрес со стороны поэта Симонова. Это обвинение привело к тому, что Шкловского долгое время не печатали. Но будущее все расставило по своим местам, и оказалось, что слова «гамбургский счет» из рассказа про Поддубного стали народной пословицей.
Разумеется, с этим утверждением нельзя не согласиться. И в собственной жизни, и в литературе мы встречаем множество примеров того, как несправедливый или бесчестный поступок ломает чью-то судьбу. Например, в романе М. А. Булгакова мы читаем о том, как завистливые писатели и критики буквально смешали с грязью роман Мастера о Понтии Пилате. Конечно, причина была не только в зависти, но и в страхе, ведь тема была очень злободневна в то время, когда невмешательство, «умывание рук» легко могло стоить кому-то жизни. А Мастеру посыпавшиеся на него бесчестные и несправедливые обвинения стоили смысла жизни. Он сжег роман, порвал отношения с Маргаритой и спрятался от реальности в сумасшедшем доме.
Несправедливость разрушила и жизнь семьи Тамары Ивановны из повести В. Распутина «Дочь Ивана, мать Ивана». Непорядочное поведение следователя, понимающего, что рыночный торговец виновен в изнасиловании и избиении Светы, но все равно готового отпустить его за взятку, вынудило женщину застрелить преступника. В мире, где не найдешь справедливости даже в прокуратуре, приходится самим заботиться о своей безопасности и спасении своих детей. В результате Тамара Ивановна оказалась в тюрьме, а жизнь ее дочери уже никогда не будет счастливой и безоблачной.
Бесчестные, непорядочные поступки не просто некрасивы: они безответственны по отношению к окружающим, так как калечат их судьбы. Но будущее все расставляет по своим местам.
Понятие «гамбургского счёта», получившее широкое распространение в русском языке, обозначает выявление реального, а не официального места индивида в статусной иерархии. Выражение "платить по гамбургскому счету" означает "честно платить".
Гамбургский счет" - это название вышедшего в 1928 году сборника литературно-критических статей Виктора Шкловского. В краткой программной статье, которой открывается сборник, сам автор так объясняет смысл названия книги: "Гамбургский счет - чрезвычайно важное понятие. Все борцы, когда борются, жулят и ложатся на лопатки по приказанию антрепренера. Раз в году в гамбургском трактире собираются борцы. Они борются при закрытых дверях и завешанных окнах. Долго, некрасиво и тяжело. Здесь устанавливаются истинные классы борцов, - чтобы не исхалтуриться". Как сообщает А. П. Чудаков, комментатор современного издания книги, реальной основой этого сюжета стал для Шкловского устный рассказ циркового борца Ивана Поддубного. Однако гораздо более вероятно, что авторство выражения "гамбургский счет" принадлежит самому Шкловскому. Немедленно ставшее крылатой фразой, особенно модной в литературной среде, выражение "гамбургский счет" служит эквивалентом беспристрастной оценки чего-либо без скидок и уступок, с предельной требовательностью. Возможно, что не менее популярный фразеологизм "по большому счету", имеющий то же самое значение, есть не что иное, как трансформация придумки Шкловского. Впервые в литературе фраза "по большому счету" встречается в романе "Исполнение желаний" (1935), созданном Вениамином Кавериным - писателем, близким к кругу Шкловского. А сегодня все чаще в нашей речи звучит выражение "по гамбургскому счету" - контаминация двух фразеологизмов, изобретенных литераторами.
Критик Ирина Роднянская в статье "Гамбургский ежик в тумане" (Новый мир.- 2001.- № 3), посвященной проблемам литературных стратегий сегодняшнего дня, замечает: "Шкловский мог бы быть доволен - почти как Достоевский, гордившийся обогащением русского языка глаголом "стушеваться". Выражение "гамбургский счет" отделилось от рассказанной им в 20-х годах притчи и пошло гулять по свету в несомненном и общепонятном значении. Не так давно даже колоритнейший думский депутат публично пригрозил судить кого-то "по большому гамбургскому счету". Над депутатом дружно посмеялись. А зря. К народным осмыслениям полезно прислушиваться. Наш персонаж простодушно контаминировал "гамбургский счет" и "большой счет", полагая, что это лежит где-то рядом. Да так давно представляется не ему одному.
"Гамбургский счет" (стало принято понимать) - это большой эстетический счет в литературе, искусстве. Выявление первых-вторых-последних мест на шкале подлинного, настоящего. "Большой" - поскольку противостоит "малым" счетам, ведущимся официозом, группировками, тусовками в интересах своих ситуативных нужд. "Большой" - поскольку апеллирует к "большому времени", в чьих эпохальных контурах рассеется туман, лопнут мыльные пузыри и все станет на место. Ценитель, привлекающий "гамбургский счет", выступает в роли угадчика, оракула, вслушивающегося в шум большого времени, сверяющего сигналы оттуда со своим эстетическим инструментом".
