В античные времена человечество развивалось цивилизациями. Это были обособленные народности, которые формировались под влиянием определенных факторов и имели свою культуру, технику и отличались определенной индивидуальностью. В силу того что они не были технически развитыми так, как современное человечество, древние люди во многом зависели от капризов природы. Тогда молнии, дождь, землетрясения и прочие природные явления казались проявлением божественных сил. Эти силы, как тогда казалось, могли определять судьбу и личностные качества человека. Так и зародилась самая первая мифология.
Согласно современному культурному определению, это повествование, которое воспроизводит верования древних людей об устройстве мира, о высших силах, о человеке, жизнеописания великих героев и богов в вербальной форме. Некоторым образом, они отражали и тогдашний уровень познаний человека. Эти сказания записывались и передавались из поколения в поколение, благодаря чему мы можем сегодня узнать, как же мыслили наши предки. То есть тогда мифология являлась некой формой а также одним из способов понимания природной и социальной действительности, которая отражала взгляды человека на определенном этапе развития.
Среди множества вопросов, которые волновали человечество в те далекие времена была особо актуальна проблема появления мира и человека в нем. В силу своего любопытства люди пытались объяснить и понять, как же они появились, кто их создал. Именно тогда и появляется отдельный миф о происхождении людей.
В силу того что человечество, как уже было сказано, развивалось большими обособленными группами, то легенды каждой народности были в некотором роде уникальными, так как отображали не только мировоззрение народа на тот момент, но и были отпечатком культурного, социального развития, а также несли информацию о земле, где проживал народ. В этом смысле мифы имеют некоторую историческую ценность, так как позволяют построить некоторые логические суждения о том или ином народе. Помимо этого, они являлись мостом между прошлым и будущим, связью поколений, передавая знания, которые были накоплены в рассказах от старого рода к новому, таким образом обучая его.
Независимо от цивилизации, у всех древних людей были свои представления о том, как же человек появился на этом свете. Они обладают некими общими чертами, однако также имеют и существенные различия, которые обусловлены особенностями жизни и развития той или иной цивилизации. Все мифы о происхождении человека называются антропогоническими. Это слово происходит от греческого «антропос», что означает — человек. Такое понятие, как миф о происхождении людей, существует абсолютно у всех древних народов. Разница лишь в их восприятии мира.
Для сравнения можно рассмотреть отдельно взятые мифы о происхождении человека и мира двух великих народностей, которые значительным образом повлияли на развитие человечества в свое время. Это цивилизации Древней Греции и Древнего Китая.
Китайцы представляли нашу Вселенную в виде огромного яйца, которое было заполнено определенной материей - Хаосом. Из этого Хаоса родился первопредок всего человечества - Паньгу. Он с помощью своего топора разбил яйцо, в котором появился на свет. Когда он разбил яйцо, Хаос вырвался наружу и стал меняться. Образовалось небо (Инь) — что ассоциируется со светлым началом, и Земля (Янь) — темное начало. Так в верованиях китайцев образовался мир. После этого Паньгу уперся руками в небо, а ногами в землю и стал расти. Он непрерывно рос, пока небо не отделилось от земли и не стало таким, каким мы видим его сегодня. Паньгу, когда вырос, распался на множество частей, которые стали основой нашего мира. Его тело стало горами и равнинами, плоть — землей, дыхание — воздухом и ветром, кровь — водой, а кожа — растительностью.
Как говорит китайский миф о происхождении человека, сформировался мир, который был населен животными, рыбами и птицами, но людей все еще Китайцы верили, что создателем человечества стал великий женский дух — Нюйва. Древние китайцы почитали ее как устроительницу мира, ее изображали как женщину с человеческим телом, ногами птицы и хвостом змеи, которая держит в руке лунный диск (символ Инь) и измерительный угольник.
Нюйва стала лепить из глины человеческие фигурки, которые оживали и превращались в людей. Она работала много времени и поняла, что ее сил не хватит для создания людей, которые смогут заселить всю землю. Тогда Нюйва взяла веревку и пропустила ее через жидкую глину, а затем встряхнула. Там, куда упали комочки мокрой глины, появились люди. Но все же они не были так хороши, как те, что были слеплены вручную. Так в обосновывалось существование знати, которую Нюйва слепила своими руками, и людей низших сословий, созданных при помощи веревки. Богиня дала своим творениям возможность размножаться самостоятельно, а также познакомила с понятием брака, который в Древнем Китае соблюдался очень строго. Поэтому также можно считать Нюйву покровительницей бракосочетания.
Таков китайский миф о происхождении человека. Как можно увидеть, в нем отражаются не только традиционные китайские верования, но и некоторые особенности и правила, которыми руководствовались древние китайцы в своей жизни.
Греческий миф о происхождении человека повествует, как титан Прометей сотворил людей из глины. Но первые люди были очень беззащитны и ничего не умели. За этот поступок греческие боги рассердились на Прометея и задумали уничтожить человеческий род. Однако Прометей спас своих детей, украв с Олимпа огонь и принеся его человеку в пустом стебле тростника. За это Зевс заточил Прометея в оковы на Кавказе, где орел должен был клевать его печень.
Вообще в любой миф о происхождении людей не дает конкретной информации о появлении человечества, более концентрируясь на последующих событиях. Возможно, это связано с тем, что греки считали человека ничтожным на фоне всемогущих богов, таким образом подчеркивая их значение для всего народа. Действительно, практически все греческие сказания напрямую или косвенно связаны именно с богами, которые направляют героев из человеческого рода, таких как Одиссей или Ясон, и помогают им.
Какими же особенностями обладает мифологическое мышление?
Как можно увидеть выше, происхождение человека мифы и легенды трактуют и описывают абсолютно разными способами. Нужно понимать, что необходимость в них возникла на раннем Они возникли из потребности человека объяснить происхождение человека, природы, устройства мира. Конечно, тот способ объяснения, которым пользуется мифология, достаточно примитивен, он значительным образом отличается от той трактовки мироустройства, которую поддерживает наука. В мифах все достаточно конкретно и обособленно, в них нет абстрактных понятий. Человек, общество и природа сливаются воедино. Основной тип мифологического мышления - образный. Каждый человек, герой или бог обладает обязательно следующим за ним понятием или явлением. Этот отрицает какие-либо логические доводы, основываясь на вере, а не знаниях. Оно не способно генерировать вопросы, которые не являются творческими.
Кроме того, мифология обладает также специфическими литературными приемами, которые позволяют подчеркнуть значимость тех или иных событий. Это гиперболы, которые преувеличивают, например, силу или другие важные характеристики героев (Паньгу, который смог поднять небо), метафоры, которые приписывают определенные характеристики вещам или существам, которые ими на самом деле не обладают.
В целом, можно проследить некоторую закономерность в том, как именно объясняют происхождение человека мифы разных народов. Практически во всех вариантах есть некая божественная сущность, которая вдыхает жизнь в безжизненную материю, создавая и формируя таким образом человека. Это влияние древних языческих верований можно проследить в более поздних религиях, например, в христианстве, где Бог создает человека по своему образу и подобию. Однако если не совсем понятно, как появился Адам, то вот Еву Бог создает из ребра, что только подтверждает это влияние античных легенд. Это влияние мифологии можно отследить практически в любой культуре, которая существовала позже.
Древнетюркский миф о происхождении человека прародительницей человеческого рода, а также творцом земли, называет богиню Умай. Она в виде белого лебедя летала над водой, которая существовала всегда, и искала землю, но не нашла ее. Она снесла яйцо прямо в воду, но яйцо тотчас же утонуло. Тогда богиня решила сделать гнездо на воде, но перья, из которых она его сделала, оказались непрочными, и волны разбили гнездо. Богиня задержала дыхание и нырнула до самого дна. Она вынесла оттуда в клюве клочок земли. Тогда бог Тенгри увидел ее страдания и послал Умай трех рыб из железа. Она положила землю на спину одной из рыб, и та начала расти, пока не образовалась вся земная суша. После чего богиня снесла яйцо, из которого появился весь человеческий род, птицы, звери, деревья и все остальное.
Что же можно определить, прочитав этот тюркский миф о происхождении человека? Видно общее сходство с уже известными нам легендами Древней Греции и Китая. Некая божественная сила создает людей, а именно из яйца, что очень похоже на китайское сказание о Паньгу. Таким образом, понятно, что изначально люди ассоциировали создание самих себя по аналогии с живыми существами, которых они могли наблюдать. Также прослеживается невероятное почитание материнского начала, женщины как продолжательницы жизни.
Что же может почерпнуть для себя ребенок в этих легендах? Что нового он узнает, читая мифы народов о происхождении человека?
В первую очередь это позволит ему ознакомиться с культурой и жизнью народа, который существовал в доисторические времена. Поскольку для мифа характерен образный тип мышления, ребенок довольно легко его воспримет и сможет усвоить необходимую информацию. Для детей это те же самые сказки, и, подобно сказкам, они наполнены той же моралью и информацией. При чтении их ребенок научится развивать процессы своего мышления, научится извлекать для себя пользу из чтения и делать выводы.
Миф о происхождении людей даст ребенку ответ на волнующий вопрос - откуда же я появился? Конечно, ответ будет являться неправильным, но дети воспринимают все на веру, и поэтому он удовлетворит интерес ребенка. Читая приведенный выше греческий миф о происхождении человека, ребенок также сможет понять, почему для человечества так важен огонь и как он был открыт. Это пригодится в последующем обучении ребенка в начальной школе.
Действительно, если взять примеры мифов о происхождении человека (да и не только их) из греческой мифологии, можно заметить, что красочность персонажей и их количество очень велики и интересны не только для юных читателей, но даже и для взрослых. Однако нужно помочь ребенку со всем этим разобраться, иначе он просто запутается в событиях, их причинах. Необходимо объяснить ребенку, почему бог любит или не любит того или иного героя, почему помогает ему. Таким образом ребенок научится строить логические цепочки и сопоставлять факты, делая из них определенные выводы.
Специалист в области типологии фольклора Сергей Неклюдов - о том, существуют ли мифы, общие для всего мира, какова связь между потомством старьевщика Хаима и предком Чингисхана и какое все это имеет отношение к физиологии мозга
В науках филологического цикла и, в частности, в фольклористике принято считать, что есть три способа объяснить сходства между устно бытующими текстами. Первый — генетический: наличие у сходных явлений общего предка. Обычно его применяют к традициям, родственным в языковом отношении: скажем, когда говорят об индоевропейской мифологии, имеют в виду общие черты, которые находят в мифологиях индийской, иранской, греческой, германской, славянской и так далее.
Второй способ — через заимствования, культурные диффузии, взаимообмен устными текстами в условиях культурного и лингвистического двуязычия. Когда сказитель одинаково хорошо знает, например, бурятский и русский языки, он спокойно рассказывает бурятские сказки по-русски, а русские — по-бурятски, в результате чего произведения из одной традиции переносятся в другую. Иногда возникают районы с устойчивым дву- или многоязычием, в которых разные традиции сплавляются воедино, как это происходит на Балканах или на Северном Кавказе. Так, при всех сложностях межэтнических отношений в этом регионе, нартский эпос (сказания о богатырях далекого эпического прошлого) в равной мере принадлежит устным традициям разных северокавказских народов.
Третий способ — типологический. Говоря о типологии, мы обычно имеем в виду одно из двух: либо близкие, одинаковые сюжеты или мотивы сложились благодаря одинаковым обстоятельствам, либо причин для объяснения сходств столь много, что учесть их в полном объеме практически невозможно и типология просто оказывается такой корзинкой, в которую сметаются все совпадения, необъяснимые через общего предка или заимствования.
У фольклористов нет общеустановленного способа определять, какое из этих трех объяснений работает в том или ином конкретном случае. Самое сложное — когда все три фактора действуют одновременно: похожие тексты обнаруживаются у близкородственных народов, которые к тому же контактируют между собой и живут примерно в одинаковых условиях, то есть имеет место как генетическая и типологическая общность, так и культурный взаимообмен. Подобный характер имеют, например, некоторые русско-украинско-белорусские фольклорные параллели.
После работ Юрия Березкина, который изучает распределение фольклорных сюжетов и мотивов на карте мира, чтобы установить маршруты и хронологию первичного расселения людей по земле, к этим трем вариантам объяснения сходства текстов следует добавить четвертый: некоторые схождения являются результатом этих миграционных процессов, фольклорно-мифологическими следами пребывания древних популяций в тех или иных местах. Это может работать и наоборот: не сходство мифов объяснять через информацию о древних миграциях, а обосновывать маршруты перемещений людей с помощью информации о похожих текстах.
Чтобы установить заимствование или родство, обычно нужны нетривиальные признаки — своего рода «меченые атомы» традиции: имена, названия, уникальные детали и тому подобное.
Вопрос о типологии фольклора тесно связан с проблемой культурных универсалий. Есть ли универсалии в фольклоре? Главный аргумент антиуниверсалистов: не существует ни одного мифа, который был бы представлен у всех народов. Этот аргумент следует признать совершенно справедливым, но только если оставить в неприкосновенности исходные понятия — «миф» и «универсальность», а также исключить из рассмотрения элементы, очень распространенные, но слишком общие и в некотором смысле тривиальные (типа мужской природы неба и женской природы земли — эти представления встречаются практически во всем мире).
Универсалисты и антиуниверсалисты, вступая в спор, на самом деле спорят о разных сущностях. Если первые скорее говорят о предельно элементарных или предельно обобщенных схемах (поэтому часто апеллируют к юнговским архетипам), то вторые обращаются к самим мифологическим сюжетам и мотивам, достаточно конкретным (даже жанрово обусловленным) и больше связанным с этнорегиональной и этнокультурной спецификой. Иными словами, чем элементарней повествовательный элемент, тем больше шансов обнаружить взаимонезависимые сходства.
Универсальность, по-видимому, надо искать не столько на уровне фольклорного мотива, сколько в его более широких логико-семантических обобщениях (типа «персонаж, проглоченный неким существом, живой и невредимый выходит из его утробы») или, напротив, в его элементарных семантических составляющих, таких как некоторые простейшие образы космо- и антропогонических мифов: недоделанный мир (мир в эмбриональной форме, безлюдный мир), первообъекты (гора, водоем, дерево), недоделанный человек (человек-заготовка, его эмбриональная форма — яйцо, комок, щепка и так далее).
Универсальность в фольклоре не значит, что тот или иной мотив/сюжет будет представлен во всех мировых культурах. Скорее, этот мотив/сюжет окажется так распространен, что мы не будем удивляться, если найдем в другой традиции его аналог (разумеется, при учете их семантических контекстов).
Впрочем, я не стал бы отмахиваться и от предположений, что существуют некие простейшие единицы смысла, к которым человеческая мысль периодически возвращается на протяжении своей интеллектуальной истории. По этой концепции существует некое конечное множество общечеловеческих понятий, а значит, возможно «установление окончательного набора универсальных атомов смысла («алфавита человеческих мыслей», словами лингвиста Анны Вежбицкой).
У монголов есть миф о том, как к овдовевшей женщине через дымник юрты является некий светло-русый человек, поглаживает ей чрево, и свет его проникает в ее чрево. Женщина оказывается беременна и рожает мальчика, предка Чингисхана. Эта история зафиксирована в одном из старейших монгольских текстов (XIII век), потом она неоднократно, вплоть до XVII века, повторяется в тюркских источниках. В позднейшей записи существом, спустившимся к женщине и зачавшим с ней ребенка, оказывается ее умерший муж.
Есть одесская песенка 1920-х годов про «всеми уважаемого» старьевщика Хаима, чья «супруга молодая деток приносила каждый год»:
То приносит двойню,
То приносит тройню,
То приносит сразу целый взвод.
<…>
Часто в дружеской беседе
Говорят ему соседи:
«Хаим, ты лавочку закрой!»
Голодом снедаем,
Помер бедный Хаим,
И пришлось его похоронить.
Жена его Рая,
Супруга молодая,
Деток продолжала приносить.
Смотрит народ на это чудо:
«Дети появляются откуда?
Видно, Хаим с того света
Продолжает дело это.
Хаим, ты лавочку закрой!»
Если отбросить жанровую специфику, бытовой антураж, ироническую интонацию и оставить чистый сюжет, мы увидим, что перед нами та же самая история: мертвый муж приходит к своей жене, и от этой связи родятся дети.
Это еще не все. Анализируя житие Иды Булонской, матери Готфрида Бульонского, первого защитника Гроба Господня, и Бодуэна, короля Иерусалима, французский историк Жорж Дюби отмечает в тексте некоторые показательные моменты. Еще в подростковом возрасте у этой дамы было видение: когда она спала, солнце, спустившееся с небес, мгновение пребывало в ее лоне. Овдовев, она ушла в монастырь, но деторождение ее продолжалось, только «в духовном смысле»: ее богатство пошло на то, чтобы «рождать» новых сыновей, «во Христе монахов». «После смерти ее смертного мужа она прослыла соединившейся с бессмертным супругом жизнью в целомудрии и не желая нового замужества». Таким образом, агиографическая риторика автора жития непредумышленно рисует тот же самый, уже знакомый нам сюжет.
Можно было бы предположить, что у всех трех историй есть общий мифологический источник, который дал всходы и в Одессе, и во Франции,
и в Центральной Азии. Однако стоит напомнить, что в генеалогии «золотого рода» Чингисхана светящийся небесный любовник оказывается покойным мужем праматери-вдовы только на самом позднем этапе сюжетного развития, в тюркской редакции легенды XVII века, а следовательно, это важнейшее звено рассказа не имеет отношения к его истоку. Кроме того, в жизнеописании Иды Булонской данный сюжет возникает исключительно благодаря сочетанию метафор религиозной риторики («соединиться с бессмертным супругом», «монахи как дети» и проч.), то есть синтетически, за счет семантических притяжений — если, конечно, не считать мотива Данаи (свет, нисходящий в женское лоно), общего с древнемонгольским преданием. Иными словами, эти три случая никак не могут быть разными реализациями некоего первичного мифа. Здесь мы имеем дело со сложением по общей модели одинаковых сюжетов из совершенно разного материала. В какой-то момент запускается процесс логико-семиотических преобразований, превращающих монгольское небесное божество в дух покойного мужа, а бытовой анекдот о гулящей вдовушке — в шутливую песенку о Хаиме, продолжающем с того света навещать свою жену, и так далее. Тут — царство типологии, а не исторической преемственности и не культурного обмена.
Если модели текстуализации располагаются уровнем выше, чем конкретные сюжеты, то уровнем ниже находятся элементарные семантические единицы (назовем их семами). У каждой из них есть валентности, которые определяют перспективы порождения сюжетов через присоединение следующих сем. Например, сема «Всемирный потоп» — это еще не сюжет, но у нее есть валентность, позволяющая присоединить сему «всеобщая гибель», которая, в свою очередь, присоединяет сему «спасение немногих», и уже выстраивается сюжетный сценарий: «Всемирный потоп — всеобщая гибель — спасение немногих». В известном смысле сема «потоп» как бы «знает» не только ближайшую сему («всеобщая гибель»), но и перспективы последующих присоединений («спасение немногих» и т. д.) — таким образом, высвечивается целая семантическая цепочка, которая, по-видимому, и составляет базу текстопорождающей модели. Собственно, именно это (набор логико-семантических моделей, с одной стороны, и словарь сем с их валентностями, с другой) следует, с моей точки зрения, сделать объектом типологических исследований, которые таким образом могут обрести более строгую формальную методологию.
Именно типологические исследования позволяют обратиться от архаических форм к феномену современной мифологии, который вполне объясним с точки зрения теории универсальных мифологических моделей. Это видно хотя бы на примере песни про Хаима.
Несомненно, типологические исследования должны вывести нас за пределы филологии. Полтора года назад я участвовал в конференции «Память в биологических, социогуманитарных и технических системах»: одни докладчики рассказывали о физиологии мозга, другие — об искусственном интеллекте, а я был в числе тех, кто говорил о культурной памяти. И слушая чужие выступления, я в очередной раз думал о той стене, которая отделяет одни науки от других. Конечно, шаг от культурной семантики к физиологии мозга, к психофизиологии когда-нибудь необходимо будет сделать, но это, видимо, произойдет еще не в ближайшем будущем. Или, может быть, это будет шаг к этологическим исследованиям Конрада Лоренца, который, изучая символические действия животных, подошел к нашим проблемам ближе, чем иные антропологи.
Слишком многое в людском поведении уходит своими корнями в дочеловеческое прошлое; оторопь берет, когда сопоставляешь, например, рыцарские турниры и соперничество самцов в животном мире. Другое дело, что весь комплекс ритуалов у животных семантически чрезвычайно беден и никак не объясняет многообразия человеческих практик и их функционально-семантических значений. Кроме того, «у животных нет символов, передаваемых по традиции из поколения в поколение. Вообще, если захотеть дать определение животного, которое отделяло бы его от человека, то именно здесь и следует провести границу» (Лоренц). Лишь научение дает возможность для появления и развития культурной традиции.
Сергей Неклюдов — российский фольклорист, крупнейший специалист по семиотике фольклора. Учился у Елеазара Мелетинского, много участвовал в работе тартуских Летних школ вместе с Юрием Лотманом. Занимался полевыми исследованиями монгольского фольклора и написал о нем две диссертации. Также Неклюдов — основатель традиции изучения современного фольклора в России: сам являясь носителем традиции городской песни, он много изучал ее как специалист.
Миф о минотавре знает почти каждый. Все мы в детстве читали легенды и мифы Древней Греции. В конце 80-х годов прошлого века вышел энциклопедический двухтомник «Мифы народов мира», который сразу стал библиографической редкостью.
Легенда о минотавре начинается с проступка царя острова Крита Миноса. Он вместо того, чтобы принести жертву богу Посейдону (в жертву предназначался бык), оставил быка себе. Разгневанный Посейдон заколдовал жену Миноса, и она совершила ужасное прелюбодеяние с быком. Из этой связи и родился страшный полубык получеловек названный Минотавром.
Как же возник данный миф?
Понятие «миф» древнегреческого происхождения и может быть переведено как «слово», «рассказ». Это и древние сказания до начала времён, и народная мудрость, и энергия космоса, которая вливается в человеческую культуру.
Но «миф» отличается от обычного слова тем, что заключает в себе истину «обладающую силой божественного логоса», но которую трудно уловить (как говорил античный философ Эмпедокл).
Миф – наиболее древняя форма передачи знания. Его нельзя воспринимать буквально, лишь иносказательно – как зашифрованное знание, скрытое в символах.
Мифология составляет фундамент культуры каждого народа. Мифы существовали у древних греков, у индийцев, китайцев, германцев, иранцев, африканцев, жителей Америки, Австралии и Океании.
Мифы существовали не просто в рассказах, а в песнопениях (гимнах – как древнеиндийские Веды), в реликвиях, в традициях, обрядах. Ритуал – первоначальная форма мифа.
Мифы это самая древняя форма «философского» размышления человека, попытка понять, откуда возник мир, какова роль в нём человека, в чём смысл его жизни. Только миф даёт ответ о смысле жизни человека в аспекте истории и метафизическом плане.
Раньше люди жили как бы в двух мирах: мифическом и реальном, и между ними не было непреодолимого барьера, миры находились рядом и были проницаемы.
Согласно формуле французского учёного Люсьена Леви-Брюля: «древний человек соучаствует в событиях окружающего мира, а не противопоставляет себя ему».
Шведский учёный-мистик Эммануэль Сведенборг считал, что древний мир вселенского первочеловека заключал в себе память о глубочайшей интуиции единения человека и Бога.
В мифах звучит мысль о том, что человек потенциально бессмертен.
Мифотворческая мысль не знает мёртвой материи, она видит весь мир одушевлённым.
В египетских «Текстах пирамид» есть такие строки: « Когда небо ещё не возникло, когда люди ещё не возникли, когда боги ещё не возникли, когда смерть ещё не возникла…»
Известный знаток античной мифологии академик А.Ф. Лосев в своей монографии «Диалектика мифа» признавал, что миф является не выдумкой, а чрезвычайно практичной и насущной необходимой категорией сознания и бытия.
Чего древний человек боялся больше всего? Осквернения себя! Это означало испортить сотворённый богами мир. Поэтому нужно было соблюдать запреты (табу) – выработанные долгим путём проб и ошибок.
Французский исследователь Ролан Барт подчёркивал, что миф это система, которая одновременно обозначает и оповещает, внушает и предписывает, носит побудительный характер. Согласно Барту, «натурализация» концепта является основной функцией мифа.
Миф – это «убеждающее слово»!
Древние люди верили мифам безоговорочно. Мифы указывали, что должно быть.
Доктор исторических наук М.Ф.Альбедиль в книге «В магическом круге мифов» пишет: «К мифам не относились как к вымыслу или фантастической несуразице».
Никто не задавал вопроса об авторстве мифа – кто его сочинил. Считалось, что мифы поведали людям их предки, а тем – боги. А это значит, что в мифах содержатся первородные откровения, и люди должны были только сохранять их в памяти поколений, не пытаясь изменять или придумывать что-то новое.
В мифах накапливались опыт и знания многих поколений. Мифы были чем-то вроде энциклопедии жизни: в них можно было найти ответы на все главные вопросы бытия. Мифы рассказывали о том древнейшем периоде в истории человечества, который существовал до начала всех времён.
Профессор философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета Роман Светлов считает, что «архаический миф – это «теофания истины»! Миф не «конструирует», но раскрывает онтологическую структуру Космоса!
Миф – это образ (слепок) первичного Знания. Мифология есть постижение этого пра-Знания.
Бывают разные мифы: 1\ «космогонические» – о происхождении мира; «эсхатологические» – о конце мира, 3\ «календарный миф» – о циклическом характере жизни природы; и другие.
Космогонические мифы (о сотворении мира) есть почти в каждой культуре. Причём они возникли в не сообщающихся (!) друг с другом культурах. Сходство этих мифов настолько поразило исследователей, что данному мифу было даровано имя «Прекрасного Принца с мириадом различных лиц».
В первобытной культуре мифы представляют собой эквивалент науки, своего рода энциклопедию знаний. Искусство, литература, религия, политическая идеология – все они основаны на мифах, содержат в себе миф, поскольку из мифологии и возникли.
Миф в литературе - сказание, передающее представления людей о мире, месте человека в нём, о происхождении всего сущего, о Богах и героях.
Как возник миф о минотавре?
Сбежавший из Греции (из Афин) архитектор Дедал построил знаменитый лабиринт, в котором и поселили Минотавра – человека-быка. Афины, которые провинились перед критским царём, во избежание войны, должны были поставлять каждый год 7 юношей и 7 девушек для питания Минотавра. Девушек и юношей из Афин увозил траурный корабль с чёрными парусами.
Однажды греческий герой Тесей, сын правителя Афин Эгея, спросил у отца об этом корабле и, узнав страшную причину чёрных парусов, вознамерился убить Минотавра. Упросив отца отпустить его вместо одного из юношей, предназначенного для скормления, он договорился с ним, что если он победит чудовище, то паруса на судне будут белыми, если же нет – тогда останутся черными.
На Крите, перед тем как попасть на обед к Минотавру, Тесей очаровал дочь Миноса Ариадну. Влюбившаяся девушка перед входом в лабиринт дала Тесею клубок ниток, которые он разматывал, когда продвигался все глубже и глубже в лабиринт. В страшном бою герой победил чудовище, и вернулся по нити Ариадны к выходу. В обратный путь он отправился уже вместе с Ариадной.
Однако Ариадна должна была стать женой одного из богов, и Тесей совсем не входил в их планы. Дионисий, а именно его женой должна была стать Ариадна, потребовал от Тесея, чтобы он оставил её. Но Тесей был упрям и не послушал. Разгневавшись, боги наслали на него проклятие, которое заставило его забыть о данном отцу обещании, и он забыл заменить чёрные паруса на белые.
Отец, увидев галеру с чёрными парусами, бросился в море, которое назвали Эгейским.
Древние мифы дошли до нас в переработанной историками и литераторами форме.
Эсхил создал трагедию «Персы» на сюжет из актуальной истории, превратив саму историю в миф.
Одни считают, что мифы, сказки и легенды это одно и то же. Но это не так.
Миф – одна из форм постижения пра-Знания. Литература может стать постижением пра-Знания, если, подобно мифу, приблизиться к Источнику Откровения. Настоящее творчество не сочинение, а изложение!
Но для современных писателей характерно не преклонение перед мифами, а свободное отношение к ним, часто дополняемое собственным фантазированием. Так миф об Одиссее (царе Итаки) превращается в «Уллис» Джойса.
Именно в мифах учёные и художники черпают вдохновение. Зигмунд Фрейд в своём учении о психоанализе использовал миф о царе Эдипе, назвав открытое им явление «эдипов комплекс».
Композитор Рихард Вагнер в цикле опер «Кольцо нибелунга» успешно использовал древнегерманские мифы.
Когда я побывал на Крите, то посетил Кносский дворец. Этот выдающийся памятник критской архитектуры находится в 5 км от Ираклиона (столицы), среди виноградников на холме Кефала. Я был поражён его размерами. Площадь дворца составляет 25 га. Этот известный из мифологии лабиринт имел 1100 комнат.
Кносский дворец представляет сложное нагромождение сотен различных помещений. Он казался грекам-ахейцам зданием, из которого невозможно было найти выход. Слово "лабиринт" с тех пор стало синонимом помещения со сложной системой расположения комнат и коридоров.
Ритуальным оружием, которое украшало Дворец, была двухсторонняя секира. Она использовалась для жертвоприношений и символизировала умирание и возрождение Луны. Эту секиру называли Лабрис (Лабирис), отчего малограмотные материковые греки и образовали название – Лабиринт.
Кносский дворец создавался в течение нескольких столетий во II тыс. до н.э. Он не имел аналогов в Европе в последующие 1500 лет.
Дворец был местопребыванием правителей Кносса и всего Крита. Парадные помещения дворца состояли из большого и малого "тронных" залов и комнат культового назначения. В предполагаемой женской части дворца были приёмная комната, ванные, сокровищница и различные другие помещения.
Во дворце была проведена широкая канализационная сеть из глиняных труб большого и малого диаметров, обслуживавшая бассейны, ванные и уборные.
Трудно представить как люди смогли построить такой громадный город-дворец, местами насчитывающий пять этажей. И он был снабжён канализацией, водопроводом, всё освещалось и проветривалось, и было защищено от землетрясений. Во дворце разместили и кладовые, и театр для ритуальных представлений, и храмы, и сторожевые посты, и залы для приёма гостей, и мастерские, и покои самого Миноса.
Архитектурный стиль Кносского дворца поистине уникален, несмотря на то что в нём есть элементы и египетского, древнегреческого зодчества. Своеобразными были колонны, получившие в искусствоведении название "иррациональных". Книзу они не расширялись, как в постройках других древних народов, а сужались.
При раскопках во дворце было найдено свыше 2 тыс. глиняных табличек с различными записями. Стены покоев Миноса были покрыты многочисленными красочными изображениями. Изысканность линии профиля молодой женщины на одной из фресок, изящество её причёски, напомнили археологам модных и кокетливых француженок. И потому её назвали "парижанкой", и имя это осталось за ней до сих пор.
Раскопки и частичная реконструкция дворца проводились в начале ХХ в. под руководством английского археолога сэра Артура Эванса. Эванс полагал, что дворец был разрушен в 1700 г до н.э. взрывом вулкана Фера на острове Санторин и последующим землетрясением и наводнением. Но он ошибался. Кипарисовые балки, проложенные между громадными камнями стен Кносского дворца, погасили дрожь землетрясения; дворец выстоял и просуществовал ещё около 70 лет, после чего был разрушен пожаром.
Некоторые критикуют Эванса за то, что он по-своему восстановил детали дворца, дав волю своему воображению. На месте груды камней и нескольких сохранившихся, но засыпанных землей этажей вновь появились дворики и покои, заново покрашенные колонны, восстановленные портики, отреставрированные фрески, – так называемый «новодел».
Современные методы исследований понемногу разрушают красивую сказку Эванса. Г-н Вундерлих, проводящий исследования на стыке геологии и археологии, полагает, что Кносский дворец был не местом проживания Критских царей, а огромным погребальным комплексом наподобие египетских пирамид.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ)
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http:// www. nikolaykofyrin. ru
Показать предыдущие комментарии (показано %s из %s)
(ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Но откуда взялся минотавр – этот человекобык?
Я уверен, что в основе мифа лежит реальная история. Сейчас достоверно не известно, как на Крите завелись быки. Можно догадываться, что они пришли на Крит вместе с волной переселенцев ближневосточной цивилизации, которые и строили дворцы на Крите.
Но зачем критянам, жившим вовсе не земледелием, а морской торговлей, поклоняться быкам?
Они изобрели себе Бога моря, окрестили его Посейдоном, и облачили его в образ этого самого быка.
Ритуал поклонения Посейдону в образе быка был обставлен с изяществом, свойственном Криту, и напоминал «танцы с быком». Молодых танцоров набирали на материковой Греции. Но вовсе не для того, чтобы убить быка (как это делается на испанской корриде), а для того, чтобы играть с быком. Безоружные, хорошо подготовленные танцоры прыгали через быка, обманывали его.
Этих молодых танцоров набирали для того, чтобы они принесли культуру Крита на материковую часть Греции. Это доказанный исторический факт!
Но материковые греки, платившие дань Криту, таким вот образом оформили в миф о «чудовище» минотавре своё недовольство выплачиваемой данью.
А может, и вправду так расправлялись с врагами в Кносском дворце, оставляя наедине с быком?
Всю жизнь мы в плену мифов. И даже умирая, верим в бессмертия миф!
Мифы, надежды, сказки, мечты... Как вырваться из плена иллюзий?
Правду искажают, даже не желая того.
Что же побуждает творить миф?
Сознание людей мифологично. Они любят сказки и не выносят правды. И потому опасно лишать людей мифов, которыми они живут с давних пор.
Побывав в Израиле в местах, где родился, жил и проповедовал Иисус из Назарета, я убедился, что жизнь его превратили в миф. И кто-то на этом мифе неплохо наживается.
В детстве я был воспитан на мифах о героях гражданской и великой отечественной войн, и, разумеется, верил, что это чистая правда. Но после перестройки истина вышла наружу. Оказалось, что Зоя Космодемьянская была просто поджигательницей крестьянских домов, где ночевали немцы; подвиг Александра Матросова совершил не Александр Матросов; а Павка Корчагин не строил узкоколейку, потому что такой в природе не существовало.
Миф о вооружённом восстании и взятии Зимнего Дворца был создан позднее в фильме «Октябрь». Шедевр Эйзенштейна «Броненосец Потёмкин» тоже миф. Не было никаких червей в мясе, был хорошо подготовленный мятеж. А расстрел на лестнице такая же выдумка гениального Эйзенштейна, как и памятная коляска с ребёнком.
Сегодня главная лаборатория мифотворчества это кино. В недавней передаче «Тем временем» обсуждался вопрос о том, как искусство кино творит мифы. Александр Архангельский считает, что жизнь с мифами не менее значима, чем жизнь с реалиями.
Доктор философских наук Н.А. Булавка полагает, что никакой пропагандистской государственной машиной нельзя создать миф, который будет властвовать над сознанием масс. Мы сейчас живём в условиях постъидеологии. Этот вакуум нужно заполнить. Но чем? Созданием мифов? Люди хотят верить. Но не получается верить. Сегодня господствует частный человек. Никакой миф на частном индивиде жить не будет. Сегодня у человека нет этической и смысловой навигации. Он не знает, зачем живёт. Мы живём в эпоху рыночного тоталитаризма. Когда идея превращается в идеологию, то становится казёнными догматизмами. А силой она становится, когда прорастает в сознании масс.
Режиссёр Карен Шахназаров считает, что смысл кино в том, чтобы создавать мифы. Почему советское кино было способно на это? Потому что в стране была идеология. Идеология это наличие идеи. Кино без идеологии не может дать мифов. Нет идеологии – нет идеи – ничего не создашь. Чтобы уничтожить один миф, нужно создать другой. В Советском союзе была идеология, была идея, было кино. В современной России мы переживаем реставрацию. Реставрация – это попытка вернуть предреволюционное состояние, ту идеологию, которая в сущности уже исчезла. Реставрация всегда заканчивалась. Появятся смелые идеи, которые будут захватывать массы. Потому что человечество каким было, таким и останется. Будут ещё революции, великие потрясения. Они будут, даже если мы не хотим.
Я СОГЛАСЕН с Кареном Шахназаровым – мы прошли по кругу, и вновь вернулись к развилке. Раньше ругали идеологию, теперь тоскуем по ней. Но раньше хоть идея была. А теперь свели всё к пузу. Променяли духовность на доллары. Да, магазины полны – а души пусты! Нет, раньше мы были чище, наивнее, добрее, верили в идеалы, которые кому-то и казались ложными.
После разрушения коммунистической идеологии потребовалась новая идеология реставрируемого капитализма. Возник заказ власти на создание русской национальной идеи. Но ничего не получилось. Потому что идеи не сочиняются, а существуют объективно, как говорил Платон.
Национальная идея России известна давно – СПАСТИСЬ МОЖНО ТОЛЬКО ВМЕСТЕ!
Но она чужда идеологии реставрированного капитализма, где каждый за себя.
Не приживётся та идея, что не имеет корней в реальной действительности и сердцах людей.
Уже никто не может упрекнуть коммунистическую идею в ложности и бесплодности. Успехи коммунистического Китая доказывают, что идея коммунизма не бесплодна, за ней будущее. Коммунизм победил в отдельно взятой стране. К сожалению, не в России, а в Китае. Пора учить китайский язык...
Древние мифы и сегодняшние – не одно и то же. Древний миф – это сакральное наполненное метафизической глубиной послание, в котором зашифровано знание о мире и его законах (по-современному, это метанарратив).
А сегодняшние «мифы» – это «мыльные пузыри», лживые образы (симулякры), имеющие мало общего с действительностью и её законами; их цель – манипулирование общественным сознанием.
Среди современных «мифов» можно назвать «миф о свободе», «миф о демократии», «миф о прогрессе» и другие.
Исторические мифы заказывают политики. Миф о плохой России до Петра идёт от самого Петра, как оправдание проводимых им реформ.
«История - это собрание мифов! Сплошная мистификация! Она напоминает мне испорченный телефон. Мы знаем только то, что переписано неоднократно другими, и чему можно только верить. Но почему я должен верить? А вдруг они ошибаются? Может быть, всё было иначе. Мы ищем смысл в истории, опираясь на известные нам факты, но появление новых фактов заставляет по-новому взглянуть на закономерность исторического процесса. А ложь историков, демагогия, дезинформация?.. А эти бесконечные переписывания истории в угоду правителям?.. Уже трудно понять, где правда, а где ложь…
Но есть что-то вечное в человеке, что позволяет нам сегодняшним представлять жизнь людей далекого прошлого. Если бы всё дело было в культуре, то мы бы не смогли понять древних мудрецов, не зная особенностей их жизни. Но именно благодаря чувственному сопереживанию мы их понимаем. А всё потому, что человек по сути своей неизменен».
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература)
Добро пожаловать в новый мир – прекрасный безумный иллюзорный бесконечный двойственный мифический мир виртуальной реальности!
P.S. Читайте мои статьи с видеороликами: «Рай – это Крит», «В гостях у вулкана», «Святая Ирина Санторини», «Спиналонга: ад в раю», «Закат на Санторини», «Город святого Николая», «Гераклион на Крите», «Элитная Элунда», «Туристическая мекка – Тира», «Ойя – ласточкино гнездо», «Кносский дворец минотавра», «Санторини – погибшая Атлантида», и другие.
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература –
Как считают некоторые, мир создал Аллах, Яхве, Бог Единый – как не называй, но ему мы обязаны своей жизнью. Не большому взрыву, не естественным космическим процессам, а созданию, которое, по мнению , выглядит как Аланис Морисетт. Но так было не всегда, когда-то каждый народ предлагал свою версию создания жизни при участии пота, мастурбирующих богов и прочей ереси.
Как считают скандинавы, вначале была пустота со сложным названием Гинунгагап. Рядом с пустотой, как и положено, был замерзший мир мрака Нифльхейм, а на юге лежала огненная раскаленная страна Муспелльхейм. И тут начинается элементарная физика. Какой-то древний скандинав, заметив, что от соприкосновения льда и огня появляется иней, рискнул предположить, что от такого соседства постепенно мировая пустота заполнилась ядовитым инеем. А что происходит, когда тает ядовитый иней? Обычно он превращается в злых великанов. Здесь произошло то же самое, и из инея образовался злой великан, чьё имя отдаёт мусульманскими нотками. Проще говоря, Имир. Был он бесполым, но так как это, по мнению Джеймса Брауна, «Мужской мир», то мы будем именовать его как мужчину.
Делать в этой пустоте было нечего, и, устав висеть в воздухе, Имир заснул. И тут начинается самое вкусное. Посчитав, что нет ничего интимнее пота (имеется в виду вторичная моча, а не камбоджийский диктатор), и придумали, что пот, капающий у него из-под мышек, превратился в мужчину и женщину, от которых потом и пошел род великанов. А пот, капающий с ног, породил Трудгельмира – великана с шестью головами. Вот такая история возникновения великаншества. Да ещё и с запашком.
А лёд всё продолжал таять, и, смекнув, что нужно чем-то питаться, они выдумали корову с красивым именем Аудумлу, возникшую из талой воды. Имир стал пить ее молоко, а ей понравилось лизать соленый лед. Слизав лед, она обнаружила под ним мужчину, его звали Бури, прародитель всех богов. Как он там оказался? На это фантазии не хватило.
У Бури был сын Борё, который женился на инеистой великанше Бестле, и у них родились три сына: Один, Вили и Ве. Сыновья Бури ненавидели Имира и убили его. Причина сугубо благородная: Имир был злым. Из тела убитого Имира натекло так много крови, что она потопила всех великанов, кроме Бергельмира, внука Имира, и его жены. Им удалось спастись от наводнения в лодке, сделанной из ствола дерева. Откуда взялось дерево в пустоте? Какая тебе разница! Нашли, и всё.
Тогда братья решили создать такое, чего ещё мир не видывал. Свою Вселенную с дракаром и викингами. Один и его братья принесли тело Имира в центр Гинунгагапы и создали из него мир. Бросили плоть в кровь – и стала земля. Кровь, соответственно, океаном. Из черепа получилось небо, а мозг разбросали по небу, и получились облака. Так что в следующий раз, летя в самолёте, поймай себя на мысли, что ты в черепе великана на огромной птице разрезаешь великаньи мозги.
Боги оставили без внимания только ту часть, в которой обитали великаны. Она называлась Етунхейм. Лучшую часть этого мира они отгородили веками Имира и поселили там людей, назвав ее Мидгардом.
Напоследок боги создали людей. Из двух древесных сучков получились мужчина и женщина, Аск и Эмбля (что характерно). Все остальные люди произошли от них.
Последние построили неприступную крепость Асгард, которая поднялась высоко над Мидгардом. Эти две части соединялись радужным мостом Биврестом. Среди богов, покровителей людей, было 12 богов и 14 богинь (их называли «асы»), а также целая компания других божеств помельче (ванов). Весь этот сонм богов пересек радужный мост и поселился в Асгарде.
Над этим многослойным миром вырос ясень Иггдрасиль. Его корни проросли в Асгард, Етунхейм и Нифльхейм. На ветвях Иггдрасиля сидели орел и ястреб, по стволу вверх и вниз носилась белка, у корней обитали олени, а ниже всех сидел змей Нидхегг, который хотел все съесть.
Вот такое начало у одной из самых замечательных мировых мифологий. Прочтение «Старшей» и «Младшей» Эдд ни на секунду не заставит тебя пожалеть о потраченном времени.
Обратимся к нашим предкам, а также к предкам поляков, украинцев, чехов и прочих славянских народов. Какого-то одного определённого мифа не существовало, их было несколько, и ни один не вызывает одобрения у РПЦ.
Есть версия, что все началось с бога Рода. Прежде, чем родился белый свет, мир был окутан кромешной тьмой. В этой тьме был лишь Род – Прародитель всего сущего. На вопрос, что было раньше – яйцо или курица, славяне бы ответили, что яйцо, потому как в нём был заключён Род. Сидеть в яйце было не очень, и каким-то волшебным образом, некоторые в меру своей распущенности поняли каким, Род родил любовь, которую по иронии судьбы назвал Лада, и силою любви разрушил темницу. Так началось сотворение мира. Мир наполнился Любовью.
В начале сотворения мира Род родил царство небесное, а под ним сотворил поднебесное. Радугой разрезал пуповину, а каменной твердью отделил Океан от небесных вод. Затем были хозяйственные мелочи вроде разделения Света и Тьмы. Затем бог Род родил Землю, и погрузилась Земля в темную бездну, в Океан. Из лица Его тогда вышло Солнце, Луна – из Его груди, звезды небесные – из Его очей. Зори ясные появились из бровей Рода, темные ночи – из Его дум, буйные ветры – из Его дыхания, дождь, снег и град – от Его слезы. Гром и молния – это ничто иное, как его голос. Собственно, Род – это и есть всё живое, отец всех богов и всего сущего.
Род родил небесного Сварога, и вдохнул в него свой могучий дух, и дал ему весьма полезную в наши дни способность смотреть во все стороны одновременно, чтоб ничто от него не укрылось. Именно Сварог ответственен за смену дня и ночи и за создание Земли. Он заставляет достать землю, скрытую под океаном, серой утке. Больше достойных не нашлось.
Сначала утка не появлялась год, не смогла Землю достать, потом снова Сварог послал ее за Землей, не появлялась она два года и снова не принесла. На третий раз уже не выдержал Род, психанул, ударил в уточку молнией и дал ей чумовую силу, и шокированная утка отсутствовала три года, пока не принесла она в клюве горсть земли. Помял Сварог Землю – ветры сдули Землю с ладони его, и упала она в море синее. Обогрело ее Солнце, Земля запеклась сверху корочкой, остудила ее Луна. Утвердил Он в ней три свода – три подземных царства. А чтобы Земля не ушла опять в Океан, Род родил под ней мощного змея Юшу.
У Карпатских славян было принято считать, что ничего, кроме синего моря и дуба, не было. Как они там появились, не уточняется. На дубе сидело два положительных голубя, которые решили вынести мелкого песка со дна морского, чтобы создать чернозём, «студёну водицу да зелёну траву» и золотой камень, из которого сделано синее небо, солнце, месяц и все звёзды.
Что касается сотворения человека, то никакого естественного отбора, разумеется, не было. Волхвы говорили следующее. Бог мылся в бане и вспотел, отерся тряпочкой и бросил ее с небес на землю. И заспорил Сатана с Богом, кому из нее сотворить человека. И сотворил дьявол человека, а Бог душу в него вложил, потому как умрет человек, в землю идет его тело, а душа – к Богу.
Встречается у славян и древняя легенда о сотворении людей, в которой не обошлось без яиц. Бог, разрезая яйца на половинки, бросал их на землю. Здесь из одной половинки получался мужчина, а из другой – женщина. Мужчины и женщины, образованные из половинок одного яйца, находят друг друга и вступают в брак. Какие-то половинки попали в болото и там погибли. Поэтому некоторые и вынуждены провести всю жизнь в одиночестве.
У китайцев есть свои соображения о том, как возник мир. Самым популярным мифом можно назвать миф о Пань-гу, человеке-гиганте. Сюжет следующий: на заре времен Небо и Земля были близки друг к другу настолько, что сливались в единую черную массу. По легенде, эта масса представляла собой ничто иное, как яйцо, которое было символом жизни практически у каждого народа. А внутри него жил Пань-гу, причем жил долго – многие миллионы лет. Но в один прекрасный день такая жизнь ему надоела, и, помахав увесистым топором, Пань-гу выбрался из своего яйца, расколов его на две части. Эти части впоследствии стали Небом и Землей. Роста он был невообразимого – эдак с пятьдесят километров в длину, что, по меркам древних китайцев, составляло расстояние между Небом и Землей.
К несчастью для Пань-гу и к счастью для нас, Колосс был смертным и, как и все смертные, умер. А потом Пань-гу разлагался. Но не так, как это делаем мы. Пань-гу разлагался по-настоящему круто: его голос превратился в гром, его кожа и кости стали твердью земной, а его голова стала Космосом. Так, его смерть дала жизнь нашему миру.
Армянские легенды очень напоминают славянские. Правда, у армян нет чёткого ответа на то, как мир произошёл, зато есть интересное объяснение того, как устроен.
Небо и Земля – это муж и жена, которых разделил океан. Небо – это город, а Земля – кусок скалы, которую держит на своих огромных рогах не менее огромный бык. Когда он качает рогами, земля трещит по швам от землетрясений. Вот, собственно, и все – так армяне представляли себе Землю.
Существует и альтернативный миф, где Земля находится посреди моря, а вокруг нее плавает Левиафан, пытаясь ухватиться за собственный хвост, и его бултыханиями также объясняли постоянные землетрясения. Когда же Левиафан наконец цапнет себя за хвост, жизнь на Земле прекратится и наступит апокалипсис. Приятного дня.
У египтян есть несколько мифов о с сотворении земли, и один поразительнее другого. Но этот – самый оригинальный. Спасибо космогонии Гелиополя за такие подробности.
В начале был великий океан, имя которому было «Ню», и был этот океан Хаосом, и кроме него не было ничего. Не было, пока Атум усилием воли и мысли не создал из этого Хаоса себя. А ты жалуешься на отсутствие мотивации… Но дальше – больше и интереснее. Итак, себя он создал, теперь надо было создать в океане землю. Что он и сделал. Побродив по земле и осознав свое тотальное одиночество, Атуму стало невыносимо скучно, и решил он настрогать еще богов. Как? Взобрался на холм и начал делать своё чёрное дело, отчаянно мастурбируя.
Таким образом из семени Атума родились Шу и Тефнут. Но, видимо, перестарался, и новорожденные боги потерялись в океане Хаоса. Атум горевал, однако вскоре, к своему облегчению, все-таки нашел и заново обрел своих детей. Он был так рад воссоединению, что долго-долго плакал, и его слезы, касаясь земли, оплодотворяли ее – и из земли выросли люди, много людей! Затем, пока люди оплодотворяли друг друга, у Шу и Тефнут тоже произошел коитус, и они дали жизнь другим богам – Гебу и Нуту, что стали олицетворением Земли и неба.
Существует еще один миф, в котором Атума заменяет Ра, однако основной сути это не меняет – там тоже все друг друга массово оплодотворяют.
С древних времен человек о многом задумывался. Как устроен мир, который его окружает? Когда и из чего была сотворена Земля? Почему на ней существуют горы и реки, болота и леса? Почему светит солнце, горят звезды, идет дождь, гремит гром? Что такое человек и откуда он произошел? Почему люди умирают, и что с ними происходит после смерти?
Кто мог дать ответ на эти вопросы? Наверное, сам человек, а вернее мифы, созданные им. Итак, обратимся к мифам. Познакомимся с китайским мифом «Рождение Паньгу».
** «В Китае считали: когда земля еще не отделилась от неба, вся Вселенная была яйцом, заполненным хаосом. В этом яйце сам собою зародился и вырос Паньгу. Он, свернувшись клубочком, заснул на восемнадцать тысяч лет, потому что не знал, что делать дальше. Пока спал Паньгу, рядом с ним сами собой появились долото и большой топор, которые стали давить его в бок. Паньгу проснулся, но ничего, кроме липкого мрака, не ощутил. Сердце его наполнилось тоской. Он взял топор, изо всех сил ударил по долоту. Раздался оглушительный грохот, который бывает, когда трескаются горы, и... яйцо раскололось! Все легкое и чистое - ян - тотчас же поднялось вверх и образовало небо, а тяжелое и грязное - инь - опустилось и стало землею. Так небо и земля благодаря удару топора отделились друг от друга. А у Паньгу тоска прошла, потому что он хорошо поработал.
Но место тоски тотчас занял страх: а вдруг небо и земля снова соединятся! Паньгу уперся ногами в землю и подпер головою небо. Каждый день он подрастал на один чжан. А чжан - это три метра. На такое же расстояние отдалялось небо от земли. Рядом с Паньгу так же быстро росло дерево, корни которого прочно сидели в земле, а ветви не хотели отрываться от неба.
Прошло еще восемнадцать тысяч лет. Небо поднялось очень высоко. Земля стала толстой. Тело Паньгу тоже выросло необычайно. И дерево стало такой же высоты, как великан. Это очень волновало Паньгу. Ведь он не хотел, чтобы земля и небо были соединены. Он стал бить долотом и топором по стволу до тех пор, пока не перерубил дерево.
«Вот я и закончил работу, теперь отдохну», - подумал Паньгу.
Но силы его иссякли совсем. Он упал на землю и умер, отдав всю жизнь работе.
Последний вздох сделался ветром и облаками, вскрик - громом, левый глаз его стал солнцем, а правый - луной. Туловище Паньгу превратилось в пять священных гор, руки и ноги - в четыре страны света, кровь - в реки, жилы - в дороги, кожа и волосы стали лесами и травами, зубы и кости преобразились в драгоценные камни и металлы, а спинной мозг стал священным камнем нефритом. И даже пот, выступивший на его теле, казалось бы, совершенно бесполезный, превратился в капли дождя и росу».
Вот как китайцы объясняли появление гор, рек, подземных богатств, небесных светил.
Таким образом, при помощи мифов человек ненаучно наивно объяснял картину мироустройства. Каждый народ имеет свою систему мифов. До нас дошли древнегреческие мифы об олимпийских богах, скандинавские мифы об асах, древнеиндийская мифология, изложенная в «Ведах», и мифы других народов.
Что же такое мифология? Это слово, если буквально перевести его с греческого языка, означает «изложение преданий». С точки зрения ученых, мифология – это, прежде всего, «выражение особой формы общественного сознания, способ осмысления окружающего мира, присущий людям на разных стадиях развития». Мифы – это древние рассказы, в которых люди пытались объяснить различные явления жизни. Первая и главная причина возникновения мифа– это вера в то, что все объекты в природе наделены душой. Одушевление природы учёные называют анимизмом. Солнце и звезды, деревья и реки, облака и ветры становятся одушевленными существами, которые живут наподобие людей, общаются между собой, выполняют определенные функции, обладают своим характером. Происходит олицетворение природы, то есть наделение объектов природы своим лицом.
Эти идеи опираются на очеловечивание окружающего мира. Первые существа, доступные пониманию ребенка, бывают существа человеческие (мама, папа, он сам), обладающие личной волей. Поэтому ребенок наделяет этой волей и окружающие его предметы. Таким образом, ребенок делает первый шаг по пути мифотворчества, стараясь представить себе, что «нечто есть некто», все предметы оживают и действуют самостоятельно. Пережитки первобытнообщинного сознания сохранились и по сей день, например, мы можем ударить предмет, причинивший нам боль; или в Древней Греции суду подвергались предметы (камень или сук дерева), причинивший человеку смерть, если было доказано, что в этом не участвовал человек. Осужденные предметы выбрасывали за пределы города.
Значение мифологии велико. Мифы стали колыбелью, из которой выросли литература, искусство, религия, наука. По пути мифотворчества пошли и ваши, ребята, сверстники - ученики пятых классов. Познакомьтесь с некоторыми мифами, придуманными пятиклассниками. Быть может, вам тоже захочется создать миф. Дерзайте!
